— Блай? — удивился Риккон. — Ты что тут забыл?
— Мотя! — прошипела Лиля.
Горбун поднялся и отвесил поклон. Медленно, спокойно. А потом вдруг сказал:
— Интересная история у нас вырисовывается… Ну да ладно, вмешиваться не буду. Сами разбирайтесь. — И направился к дверям.
— Подождите! — Лиля преградила ему путь. — Что вы хотите этим сказать?
— Только то, девочка, что твоя служанка — особа далеко не простая. Ты поговори с ней, поговори. Авось поймете друг друга.
Матильда бросила на госпожу быстрый взгляд и отвернулась.
А Риккон взял Лилю за локоть:
— Бери ее с собой, поговоришь в дороге.
— В какой дороге? — Блай оперся на косяк, словно уже готов был уйти, но совесть требовала остаться.
— Император вызывает, — пояснил лорд. — Нас обоих. Велел поторопить свадьбу.
— С чего вдруг?
Лиля хмыкнула. Квазимодо умело разыгрывал изумление, не видела бы его той ночью — поверила бы в безгрешность.
— С того, что кто-то, — она глянула в упор на Блая, — пишет слишком много писем императору.
— Лиля, — предупреждающе процедил Риккон.
— Что ты хочешь сказать, девочка? — нахмурился горбун.
Невеста прищурилась. Девочка… А совсем недавно девкой звал.
— То письмо, что вы отправляли, что в нем было?
— Лиля! — Риккон повысил голос. — Хватит!
— Все в порядке. — Блай поднял руку в примирительном жесте. — Надо же, как получилось… Мы ведь и правда ночью виделись, и я искал гонца, чтобы отправить императору сообщение. — Он полез в карман и вытащил сложенный вчетверо пергамент. — Вот только гонец оказался пьян и был не в состоянии даже встать, не то что сесть на лошадь. Уж не знаю, что ты себе навыдумывала, но если наш правитель о чем-то и узнал, то не от меня.
Лиля сверлила его взглядом, но горбун и не думал смущаться. Либо слишком нагл, либо… и впрямь невиновен. Но если это не он, то кто?
Риккон вытащил свиток с требованием явиться в столицу немедленно и, перечитав, передал другу.
— Хм… — Блай глянул текст на просвет и ухмыльнулся: — Эх ты… И купился ведь.
— Ты это о чем? — насторожился лорд.
— Это не его почерк. Неужели не видишь — заглавные буквы без должного нажима, да и подпись… Очень похоже, очень. Я бы сам поверил, если бы не знал, что император не мог написать. Вот смотри, он никогда бы не поставил тут закорючку… И здесь…
— Да, теперь вижу, — помрачнел Риккон. — Кто-то решил пошутить.
— Хороша шутка.
— Весьма… гм… изощренная.
Лиля переводила взор с одного на второго и все больше чувствовала себя марионеткой. Безвольной куклой, которая подчиняется прихоти кукловода. Игрушкой, чьи действия продиктованы чьим-то глупым сценарием.