– Странно… – нахмурился Торис. – Как беловолосый, обладающий такой силой, мог позволить себя арестовать? Ему же достаточно пожелать, чтобы мгновенно оказаться в любой точке земного шара…
– Это и меня настораживает. Что-то здесь не так. Но считаю, что на всякий случай Белозерцева нужно устранить.
– А я бы подождал. Это никогда не поздно, зато сможем выяснить что-нибудь. Уверен, что здесь не все так просто. Я хочу понять подоплеку этих странных событий. Представьте хотя бы, что беловолосый еще не до конца инициировался и сам не понимает, что с ним творится. Тогда тот, кто поможет, получит благодарность. А благодарность такой сущности, как Плетущий или хотя бы Мастер Пути… Не мне вам объяснять, что это такое.
– Это больше, чем благодарность Контроля… – кивнул Альвен. – Но я никогда не слышал, чтобы подобное удалось хоть кому-то. Хорошо, подождем, посмотрим на развитие ситуации. Мне обещали доставить протокол допроса Белозерцева.
– Вот и ладно, – усмехнулся Торис. – А сейчас давайте-ка, раз уж встретились, обсудим наши разногласия по созданию единой эмпатической структуры, без которой ни один из внешних миров не будет воспринимать нас всерьез…
Арест произвел на Андрея шоковое впечатление. Никак не ждал он, нежась утром на постели в окружении трех красивых девушек, что вдруг раздастся глухой взрыв и комната мгновенно наполнится бойцами в камуфляже и масках, направившими на него автоматы. Собираясь, парень лихорадочно пытался понять в чем его могут обвинять, но ничего не находил. На память приходили случаи, когда сажали невиновных по оговору или еще по какой-то причине, и Андрею становилось не по себе.
Его вывели из дома, усадили в микроавтобус, в забранное решеткой отделение. Он почти ничего не воспринимал, все вокруг скрывалось в каком-то тумане. Одновременно ловил себя на несвойственных раньше чувствах – казалось, его постепенно наполняет холодный, нет, даже леденящий гнев, накатывающийся белой волной. И Андрей всеми силами старался этот гнев сдержать – ему почему-то казалось, что если не сдержит, то случится что-то страшное.
Было еще кое-что, на что раньше он обязательно обратил бы внимание – где-то на краю сознания Андрей видел происходящее вокруг метров на сто в диаметре, причем невзирая на стены. Сейчас же он почему-то воспринял это как должное, словно иначе и быть не могло, и просто отмечал все увиденное, раскладывая по полочкам – мозг при этом работал четко, как компьютер, что опять же не вызывало ни малейшего удивления. Чувства словно атрофировались.
Микроавтобус ехал по улицам Питера, а Андрей смотрел в окно и замечал любое действие или слово каждого человека, автоматически давая оценку. При этом оценки были довольно странные – «нейтрально», «правильно» и «неправильно». По отношению к чему? Этим вопросом Андрей не задавался, его сознание продолжало лихорадочно разбрасывать слова и поступки людей по указанным трем категориям, причем зачем он это делает не имел ни малейшего понятия. Однако ощущал, что так надо.