Коридор постепенно вел вниз, они углублялись в жилые помещения Купола под поверхностью Меркурия.
Дэвид сказал:
– Вы очень добры. Возможно, я смогу осмотреть и обсерваторию.
Певерейл, казалось, этому обрадовался.
– В этом я к вашим услугам, и уверен, вы не пожалеете о затраченном времени. Наше основное оборудование смонтировано на передвижной платформе, которая перемещается вместе с движением терминатора. При этом часть диска Солнца всегда остается видимой, несмотря на движение Меркурия.
– Поразительно! Но теперь, доктор Певерейл, один вопрос. Каково ваше мнение о докторе Майндсе? Я оценил бы откровенный ответ, без всяких дипломатических соображений.
Певерейл нахмурился.
– Вы ведь тоже специалист по субоптике?
– Не совсем, – ответил Старр, – но я спрашиваю о нем как о человеке.
– Ага. Ну… – астроном задумался, – он приятный молодой человек, весьма компетентный, мне кажется, но нервный, очень нервный. Он обидчив, слишком обидчив. Чем больше проходит времени, чем хуже идут дела, тем все сильнее это сказывается; с ним иногда бывает очень трудно. Жаль; я уже сказал, что в целом это приятный молодой человек. Я его начальник, конечно, пока он работает в Куполе, но в его дела не вмешиваюсь. Его проект не связан с работой обсерватории.
– А каково ваше мнение о Джонатане Зертейле?
Старый астроном сразу остановился.
– А он при чем?
– Как он ладит со всеми здесь?
– Не хочу говорить об этом человеке, – сказал Певерейл.
Некоторое время они шли молча. У астронома было мрачное лицо.
Счастливчик сказал:
– Есть ли еще люди в обсерватории? Тут вы и ваши люди, Майндс и его люди и Зертейл. Кто еще?
– Врач, конечно. Доктор Гардома.
– Вы не считаете его одним из своих людей?
– Ну, он ведь врач, а не астроном. Он выполняет работу, которую не могут выполнить механизмы. Заботится о нашем здоровье. Он здесь недавно.
– Насколько?
– Сменил прежнего врача после истечения у того годичной смены. Кстати, доктор Гардома прилетел на том же корабле, что Майндс и его люди.
– Годичная смена? Это обычно для здешних врачей?
– И для большинства остальных. Трудно при этом поддерживать нормальное общение; к тому же сначала ты с трудом учишь человека, а потом он сразу улетает; но на Меркурии нелегко жить, и приходится часто заменять людей.
– Сколько же новых людей вы получили за последние шесть месяцев?
– Около двадцати. Точное число в наших записях, но примерно двадцать.
– Но сами вы здесь давно?
Астроном рассмеялся.
– Много лет. Даже не хочется думать сколько. И доктор Кук, мой заместитель, здесь уже шесть лет. Конечно, мы часто бываем в отпуске… Ну вот и ваше помещение, джентльмены. Если вам что-нибудь потребуется, сразу дайте мне знать.