– Я говорю, – сказал Счастливчик, – что пора рассказать, зачем на самом деле вы привели нас сюда. Конечно, не для того, чтобы разглядывать виды. Я уверен, на пустой, лишенной жизни планете вы не стали бы носить с собой бластер.
Майндс ответил не сразу. А сказал он следующее:
– Вы ведь Дэвид Старр?
– Да, – терпеливо ответил Дэвид.
– Вы член Совета Науки. Вас называют Счастливчик Старр.
Члены Совета Науки избегают всеобщей известности, и поэтому Старр с большой неохотой подтвердил:
– Вы правы.
– Значит, я не ошибся. Вы один из главных следователей и явились расследовать проект «Свет».
Счастливчик сжал губы, отчего они стали тоньше. Он предпочел бы, чтобы его узнавали не так легко.
– Может, и так, а может, нет. Зачем вы привели меня сюда?
– Я знаю, что это так, – Майндс тяжело дышал, – и привел вас сюда, чтобы сказать правду, прежде чем вас опутают ложью.
– Относительно чего?
– Относительно неудач, которые преследуют… как я ненавижу это слово… неудач проекта «Свет».
– Но вы могли мне сказать это в Куполе. Почему же здесь?
– По двум причинам, – ответил инженер. Он продолжал дышать часто и тяжело. – Во-первых, все считают, что это моя вина. Думают, что я не могу осуществить проект, зря трачу деньги налогоплательщиков. Я хотел увести вас от них. Понятно? Хотел, чтобы вы сначала выслушали меня.
– Почему они считают, что вы виноваты?
– Потому что я слишком молод.
– Сколько же вам лет?
– Двадцать два.
Старр, сам ненамного старше, спросил:
– А вторая причина?
– Хотел, чтобы вы почувствовали Меркурий, пропитались… – Он смолк.
Высокий и прямой, в защитном костюме, Дэвид стоял на запретной поверхности Меркурия, металл костюма уловил и отра-зил молочный свет короны – «белый призрак Солнца».
Старр сказал:
– Хорошо, Майндс, предположим, я принимаю ваше утверждение, что вы не виноваты в неудачах проекта. Тогда кто же виноват?
Сначала голос инженера был еле слышен. Постепенно стали понятны слова:
– Не знаю… во всяком случае…
– Я вас не понимаю, – сказал Счастливчик.
– Послушайте, – в отчаянии заговорил Майндс, – я сам вел расследование. Неоднократно днем и ночью старался найти виновного. Следил за всеми. Отмечал время, когда происходили происшествия, разрывы кабеля, когда разбивались конверсионные пластины. И я уверен в одном…
– В чем именно?
– Никто в Куполе непосредственно в этом не виноват. Никто. У нас здесь около пятидесяти человек, точнее, пятьдесят два, и во время последних шести происшествий я смог установить положение всех их. Никто не приближался к месту происшествий. – Голос его стал пронзительным.