— Карин, а ты никогда не пробовала снимать колечко?
— Нет, — удивленно посмотрела на Адама. — Зачем? Это же для нашей безопасности.
Адам грустно улыбнулся.
— Я вот тоже раньше не снимал. А ты помнишь принцип действия этих колечек?
Я покопалась в памяти:
— Ну да, они реагируют на изменение сердечного ритма, во время волнения сильного, ну и т. д.
— Верно, а теперь вспомни, чем мы занимались, когда прозвучал вызов передатчика, и что ты в это время чувствовала…
Я покраснела от напоминания о душе. И вспомнила. Да, ведь мне начинало все это нравится, и сердце учащенно забилось… Я перевела удивленный взгляд на Адама.
— Ты думаешь….
— Да, думаю, что колечко уловило наши, скажем так, неспокойные сердцебиения, и куратор, почему-то решил нам помешать. С чего бы это?
И усмехнувшись, посмотрел на меня, а я, не выдержав его взгляда, опустила глаза на руки.
А Адам продолжал:
— А ты пробовала когда-нибудь его снять?
— Неа.
— Попробуй, — и таким низким волнующим голосом это было сказано, что меня опять накрыло смущение, и щеки заалели.
Я потянула колечко с пальца, но не тут-то было. Оно свободно располагалось на фаланге, абсолютно не пережимая, однако попытка его снять не увенчалась успехом. Я потянула его сначала несильно, затем удвоив усилия. Бесполезно. Подняла глаза на Адама и встретила его горящий взгляд:
— Ну, может с мылом попробовать снять?
— Не получится, — грустно-грустно произнес Адам. — Я уже пробовал. И даже узнал о принципе действия этого кольца. Куратор носит все три на руке, у него как бы «главные» кольца, наши снимутся только после того, как он снимет свои.
Я не зная, что на это сказать, продолжала смотреть Адаму в глаза, а он продолжил:
— Причем, раньше у меня с личной жизнью все было хорошо, и никогда не срабатывал сигнал экстренной связи. А вот ты у нас ходила монашкой, до сегодняшнего утра. И почему-то именно сегодня куратору потребовалось срочно отругать тебя за старый зачет.
Я повернула голову и смотрела прямо перед собой, обдумывая мысль. В принципе, все логично и Адам прав. Причин вызывать именно меня, да еще и до сигнала пробудки не было абсолютно никаких. Да и Эрик был просто в бешенстве. Получается, что он не хотел позволить мне совершить то, что я планировала. Почему? Если бы не вчерашний вечер, все было бы просто — ревность. А тут, я даже терялась в догадках.
Адам наклонился и медленно поцеловал меня в висок, у меня побежали мурашки, а сердце опять забилось быстрее…
Видимо, почувствовав мою реакцию, Адам обнял, уткнулся в волосы и с грустью произнес:
— Я так думаю, что нам все равно не позволят быть вместе. Во всяком случае, во время учебы точно, — еще один поцелуй в висок, и по тяжелому дыханию, я чувствую насколько ему тяжело сдерживать себя.