Заканчивался очерк утверждением, что, послужившая пока лишь «волшебной ручкой», первоначальная идея в сроки, возможно, во много раз более короткие, чем кажется сегодня, будет осуществлена.
Павел Сердюк, — подумала Лена. — Туповатый верзила… Но что бы он ни делал — дрался в парадном, работал монтажником или открывал новые пути в химии — он будет делать. А я — рассказывать о его делах.
Она опустила защелку на замке, подошла к дивану, легла лицом к дерматиновой спинке и прищурила глаза. Картинки не появлялись. Пупырышки торчали как гвоздики.
Софья Аркадьевна протянула продавцу десять рублей.
— На все, — сказала она. — Это сколько получится?
— Пятьдесят штук? — спросил продавец.
— Нет, — ответила Софья. — Дайте мне сто штук. Вот вам деньги.
Продавец стал отсчитывать газеты.
— Объявление о разводе?.. Или напечатали ваше стихотворение? — спросил он.
— Нет, — улыбнулась Софья. — Крупный выигрыш.
— По трехпроцентному?
— Предположим.
— Но для чего же вам так много таблиц?
— Хочу получить по каждой.
Софья Аркадьевна не считала себя хорошим человеком. И не без оснований. Ей, да и не только ей, было известно, что она совершила немало поступков, которые никак не могли бы войти в разряд достойных одобрения. При этом она никогда не замечала, чтобы ее совесть становилась в оппозицию к ее интересам.
Но, как это ни странно, она считала таким же и своего мужа, Олега Христофоровича, хотя за все время их совместной жизни он не только не совершил поступка, заслуживающего в чем-то осуждения, но и ни разу не сказал ни одного слова, которое можно было бы признать неблагоразумным или даже неосторожным.
Когда Софья узнала о том, что Павел поступает на работу в институт, между ней и мужем состоялся такой разговор.
С о ф ь я (раздраженно). Ты берешь Павла Сердюка?
О л е г Х р и с т о ф о р о в и ч (рассеянно). Да, да… Такой милый молодой человек… Помнишь, он когда-то наладил электричество…
С о ф ь я. Зачем он нужен в институте?
О л е г Х р и с т о ф о р о в и ч. Я не понимаю твоего вопроса. Я считаю, что мы обязаны выдвигать молодых способных людей. Кроме того, мне приятно оказать услугу Марье Андреевне — вдове покойного Константина Павловича. Ведь этот молодой человек, по сути, ее приемный сын. И, сколько мне известно, она очень озабочена тем, чтобы помочь его будущему. Кстати, я как-то мельком слышал, что у нее остались неопубликованные работы Константина Павловича.
С о ф ь я. И ты полагаешь, что Марья Андреевна передаст их этому Сердюку?
О л е г Х р и с т о ф о р о в и ч. Что это ты такое говоришь? Я просто вспомнил о том, каким плодовитым и неутомимым человеком был академик Вязмитин…