Евгения Львовна вспыхнула, словно это ей сделали предложение, и сразу удивительно похорошела.
Володя улыбнулся, но глаза его хмуро, с недоверием ощупывали Алексея.
Евгения Львовна подошла к Алексею и молча, со слезами на глазах поцеловала его в лоб. Она смотрела на него с надеждой и тревогой.
— Скажу вам, — наконец промолвила она, — лучшего мы для Леночки и не желали. Мы вас все полюбили и рады, очень рады,..
Василий Егорович что-то шепнул Володе, тот исчез и сейчас же появился с бутылкой водки.
— Нужно бы шампанского, — пробасил Василий Егорович. — Да уж ладно…
Лева повернула к Алексею свое милое, напряженное лицо, закрыла глаза и поцеловала его.
После ужина родители Лены нерешительно переглянулись.
— А вы маме говорили? — припрятав беспокойство, спросила у Алексея Евгения Львовна.
— Еще нет, — нерешительно ответил Алексей. — Я сегодня хотел сказать…
Все это было слишком неожиданно.
Алексей любил Лену. Часто думал о ней. Но никогда не думал о Лене как о своей жене, и сейчас ему было радостно и тревожно.
Есть ли в этом мире девушка лучше и чище ее, — думал Алексей, — если первый поцелуй означал для нее мое решение немедленно жениться на ней и ее согласие… И он смотрел на Лену с радостью и тревогой. Никогда еще он не был так отзывчиво настроен на все хорошее, как сейчас.
Алексей пришел домой поздно. В столовой сидели Марья Андреевна и Олимпиада Андреевна, обе с книжками в руках, обе спокойные и холодные.
— Я хочу вам сообщить одну новость, — напряженно и тихо сказал Алексей.
— Господа, я собрал вас для того, чтобы сообщить вам пренеприятиейшее известие, — перебила его Олимпиада Андреевна.
Алексей нахмурился.
— Если бы ты знала, о чем я собираюсь говорить, ты бы не сказала этого, — недовольно посмотрел он на тетку. — Я женюсь на Лене.
— Очень рада за тебя, — спокойно и благожелательно ответила Марья Андреевна. — Очень рада. Надеюсь, что жить мы будем вместе?
— Ну, это мы еще решим, — сказал Алексей, вдруг ощущая, как невыгодно отличается обстановка в его доме от дома Лены.
В дверь кто-то позвонил. Алексей открыл и увидел Павла. Он держал в руке цветами вниз огромный букет роз. Алексею показалось, что Павел слегка пьян.
— Можно? — спросил Павел. — Ничего, что я так поздно?
— Ничего.
— Это вам розы, — сказал Павел Марье Андреевне и Олимпиаде Андреевне, ставя букет на стол по-прежнему цветами вниз.
— Спасибо, — улыбнулась Марья Андреевна, и Алексею вдруг показалось, что она обрадовалась цветам значительно больше, чем известию о согласии Лены выйти за него замуж.
— Как дела? — спросил он у Павла, невнимательно выслушал ответ, извинился, сказал, что ему нужно еще подготовиться на завтра к лекции, и ушел в свою комнату.