– Ты тряпка! Мог бы и морду ему набить! Ты думаешь, я не понял, почему ты работу сменил?
– Устраивать кулачные бои? Сейчас двадцать первый век, и мне не двадцать лет.
– Трус! – Алексей хлопнул дверцей машины и ушёл, не попрощавшись.
Николаю стало обидно. Он его растил до двадцати лет, воспитывал, и вдруг получить в лицо – «трус»? Как плевок! Или он заслужил?
Вернувшись на квартиру, Николай приготовил немудрящий ужин – сосиски с яичницей, но аппетит пропал. Это Лёшка максималист или он на самом деле тряпка и трус? Вопрос, наверное, в другом. Можно было морду набить, побороться за свою женщину. Но если она сама жила двойной жизнью, то стоила ли она этой борьбы? Право на ошибку Николай признавал за любым человеком, но на ежедневный, многолетний осознанный обман? Нет! Да жена его просто не уважала, ни в грош не ставила. Выходит, никакой любви с её стороны и не было никогда, не было изначально. Был только холодный расчёт, меркантильность. Вот только от Лёшки услышать такие слова он не ожидал. В запале сын это сказал или обдуманно, но только сильно задел за живое.
Вот и выходило, что он сам ошибся, ещё при выборе невесты. А теперь расплачивается. Как там в Библии? «И Аз воздам…» Вот и ему воздаётся сторицей за его слепоту.
Лёшка не звонил и не просил встреч два месяца. Николай же, хоть и беспокоился за сына, первым решил не звонить. И не гордыня это была. Позвонить первому означало для Николая признать, что Лёшка прав. А это далеко не так. Просто не готов он был к такому разговору. Подсознательно понимал, что прав, только аргументов в свою защиту сразу привести не смог.
Пришла весна, неожиданно ранняя и тёплая. Быстро стаял снег, на улицах – потоп.
Николай, хоть и экономил, но решил съездить в выходные к Наталье, в Сухую Балку – надо же объясниться и деньги передать.
В полдень субботы он уже стоял у почты.
– Здравствуй, Коля. Или Николаем Васильевичем называть?
– Не юродствуй.
– Пойдём ко мне домой, чего на работе разговаривать? Тем более что суббота, у меня рабочий день короткий. Чайку попьём, поговорим.
– Пойдём.
Они вышли из здания почты, и Николай распахнул перед Натальей дверцу машины:
– Садись.
– Да нам недалеко…
– Мне потом за машиной идти. Где у вас магазин?
– А что купить надо?
– Продукты.
Наталья усмехнулась:
– Я как знала, пирожков напекла.
Тем не менее в магазин Николай зашёл. Купил коробку конфет да разных консервов. Время обеденное, и чай, даже с пирожками, – утешение слабое.
Увидев его с пакетом, Наталья улыбнулась:
– Зачем было тратиться? Уж накормлю.
Но у Николая были свои принципы, и изменять им он не хотел.