— Придется, — согласился Арон. — Жаль только, что теперь до самой Хайфы нет ни одного порта… Можно было бы там раскрутиться. Бабки теперь есть…
— Что ты! — воскликнул Василий и счастливо засмеялся.
— Бабок у нас теперь навалом!‥
Он стал выгребать из левого кармана штанов доллары:
— Двадцать долларов подарил капитан «Академика Сахарова»… Команда собрала нам — тридцать семь… Это уже пятьдесят семь? И самое главное! За это мы давали расписку, что претензий к мистеру и миссис Флеминг не имеем?
— Компенсация?
— Конечно! Я же говорил тебе — ЛЕВЫЙ борт очень дорого стоит. Итак…
Василий сделал роскошную театральную позу, нагнетающую волнение зрителей, медленно засунул руку в правый карман и с криком:
— От представителей мирового капитала, в компенсацию за нанесенный ущерб бедным советским эмигрантам ровно ОДНА ТЫСЯЧА долларов!!! — и выдернул из кармана десять стодолларовых купюр.
— Ура-а-а-а!!! — закричал Арон на все Средиземное море.
Василий сел, скрестив ноги, развернул доллары веером и стал томно обмахивать ими себя.
— Ну, как? Идут мне доллары? — спросил он у Арона.
— Очень! — искренне восхитился Арон. — Сфотографироваться бы с ними…
Василий сложил все деньги в одну пачку и слез на палубу. Осмотрел бывшее место пролома, по-хозяйски подергал новые ванты:
— И починили они нам все шикарно! Ни хрена не заметно…
— Починили здорово, ничего не скажешь, — согласился Арон.
— Василек! Ты бы не телепался с бабками, а спрятал бы их куда-нибудь от греха подальше. Жратва у нас есть…
Арон оглянулся на корму, улыбнулся зеленому шелковому флагу с золотым драконом:
— Флаг мы уже имеем… Так что до берега нам деньги вроде бы ни к чему.
— Точно! — сказал Василий.
Он спрыгнул в кокпит и направился к дверям каюты. Остановился в проеме, повернулся к Арону, прищурился и сказал:
— Нет! Но как мы этих Флемингов сделали на тысчонку?! А?‥
— Гениально! — ответил Арон. — Мне их даже немножко жалко…
Как возникают бунты на корабле
А потом, на смену бурным впечатлениям и событиям, пришло тоскливое, выматывающее, однообразное плавание — без берегов, без островов, без лагун, без заходов в чужие бухты и порты, без единого нового человеческого лица…
В ушах — томительный, ни на секунду не прекращающийся скрип снастей, комариный писк ветра в такелаже, редкое похлопывание парусов, негромкий, надоедливый плеск маленьких, частых волн о борта яхты…
Вокруг только одна вода и вода — то зеленая, то синяя, то серая, то черно-фиолетовая…
А над головой — слепящее солнце, коварное солнце, страшное солнце!‥
Видишь только свет его, но под свежим морским ветром не чувствуешь его разящих лучей. Зато к вечеру все тело горит, голова раскалывается, лохмотьями слезает со спины и плеч сожженная кожа, к груди не притронуться…