И вот они уже почти взрослые. Полтора-максимум два года — и Ирвин заберет их в университет.
— Ну, давайте! Идите сюда!
— Да что ж это такое, Рене! — Мелани побледнела, — иди хотя бы умойся! Ну что ж с порога-то!
— Мел… От того, что я сделаю это позже — ничего не изменится. Перестань. Все хорошо.
И я приложила знак целительницы ко лбу Эли. Змея вспыхнула и засеребрилась. Осталась одна голова. У Лины змея загорелась больше чем на половину, но чуть меньше, чем у сестры. Это означало, что через год-другой их дар вступит в силу. Если не учить — они его потеряют.
— Пойдемте ужинать лучше, — грустно улыбнулась Мелани, одним взглядом давая понять, что сейчас ничего слышать на эту тему не хочет. — Ждали только тебя, Рене.
Я вздохнула, и пошла вымыть руки. Небольшая, пахнущая свежим срубом веранда. Кадки с цветами. Птичий гомон — три гнезда с птенцами на крыше. Тяжелый, круглый стол. Чистая скатерть. Запах трав и меда. Свежий хлеб.
— Розовый, — кивнула Мелани на закат вдалеке.
— Да. С кровавой полосой у самого горизонта. Бабуля такие вот закаты ненавидела. Всегда говорила — быть беде. Странно. У меня, кажется, наоборот все только наладилось…
— Не обращай внимания! Сказки все…
— Тяф! Фыррррррррр……
— Чуфи! Ты как всегда, к закату! — я окунула лицо в огненную шкурку.
— Ха-ха-ха-ха…. Рене! Не понятно, где кончается Чуфи и начинаешься ты! Обе рыжие! — Мелани рассмеялась и налила лисице молока. — Она что, прошла вместе с тобой порталом?
— Нет. Просто… Она всегда там, где я. И всегда — к закату…
— Ой, волнуюсь я… Как они в столице освоятся? На первый курс же в четырнадцать лет берут — маленькие совсем.
— Присмотрю. Да и нельзя талант не использовать. Тем более целительский — будут потом тебе душу выматывать. Что не сбылось, не сложилось.
— Твоя правда, Рене. Но страшно.
— Ты бы слышала, как моя бабушка от целителя Ирвина отбивалась. Как шумела, в чем его обвиняла… Это было что-то!
— А ты?
— А я сказала, что поеду. Что научусь людей лечить. И бабушка уступила.
— И ты не жалеешь?
Я только отрицательно покачала головой. Как можно жалеть о том, что является частью тебя…
— Меня Генри бросил, — сообщила я подруге новость.
Взгляд лисы стал довольным. Мелани — встревоженным.
— Миледи Бартон меня с этим поздравила, — опустила лицо в чашку.
— Тя-тя-тя! — коротко рассмеялась лиса.
— И… как ты? — женщина прижала ладони к щекам.
— Не знаю. Столько всего случилось сразу, что я… просто не знаю… Может быть, миледи Бартон права? Первая трудность — и он от меня отказался. Даже разбираться не стал.
— Даже так… А случилось-то что?