— А что это за люди, которые прикажут?
— Бельхадад, — сказал Колумелла. — И я. Или император. Но в этом случае это одно и то же. — Он вздохнул. — Давай поговорим о чем-нибудь другом, слышишь? Очень грустно, когда хороший человек просто так хочет умереть. И печально, когда умирает праведник. Но все мы рано или поздно должны умереть, и эта смерть Йегошуа не имеет особого значения. Ни для нас, ни для государства. — Он хмыкнул. — Разве что для веры или суеверия здешних людей. Об этом уж позаботится Кайафа. Давай поговорим о более важных вещах. Например, об Ао Хидисе.
Четыре дня спустя, после долгой изнурительной езды, они незадолго до захода солнца добрались до места.
— Здесь нас вроде бы должны ждать остальные, — неуверенно произнес Колумелла. Он подозвал к себе одного из младших офицеров. — Мне кажется, я тебе уже вчера говорил, что мы слишком далеко заехали на восток. Скажи, мы попали в нужное место? Хотя бы приблизительно?
— Я… — начал тот и замолчал.
Потом он поднял руку и показал вперед.
Несколько сотен всадников спускались в долину с обрывистых склонов близлежащего холма.
Эллины защищались храбро, но у них не было шансов выиграть бой. В живых остались только трое воинов, Колумелла и Клеопатра. Их окружили всадники, направив на них острия копий. Лица врагов были закрыты покрывалами.
— Готовься к смерти, — сдавленно сказал Колумелла. — Может быть, ты сейчас получишь более вразумительные ответы на свои вопросы.
— Колумелла, советник прокуратора Иудеи и Самарии? — спросил один из окруживших их воинов. — И княгиня Клеопатра, не так ли? — Он поднял покрывало с лица, закинул его за голову, и Клеопатра увидела, что это тот самый араб, который захватил в плен Деметрия, Глауку и Рави.
— Вы поедете с нами, — сказал он. — Остальных убейте.
Меня мучает страх, что я согрешил перед богами и тем самым обрел славу среди людей.
Ибикос
У Деметрия было ощущение нереальности происходящего. Сады и поля посреди пустыни. Длинная долина-оазис, превращенная в город. Люди, с равнодушием ожидающие нападения римлян. Князь, который не показывается. Пленница, снискавшая расположение предводителя личной охраны князя. Римлянин, либо предавший собственных людей, либо придумавший запутанную двойную игру. Пленники, которым угрожали пытками, чтобы выведать у них что-нибудь, и до которых теперь, кажется, никому нет дела… И старый индиец, оказавшийся вместе с греком в арабском оазисе и желающий как можно больше узнать о Риме.
— Зачем тебе это? Зачем здесь и сейчас?
Рави посмотрел на песчинки на своей ладони.