Старик закрыл глаза.
— Меня там тоже нет.
— Ты размахивал своим острым клинком и случайно, в суете, попал в Руфуса. Так это выглядело. А на самом деле? Может, ты решил отомстить за караван, за убитых, за ограбление? Или… ты уже раньше обдумал то, о чем мы сейчас говорим?
Перперна медленно открыл глаза и выпрямился.
— Я не знаю, о чем ты говоришь. Я вам, кажется, рассказывал о времени, проведенном мною в стране Азир?
— Положи мне все это на живот, — попросила Клеопатра, когда Деметрий в сладком изнеможении сидел на краю ее постели и сквозь пальцы опускал монеты в сумку.
— Все? Но… оно же холодное.
— Ничего страшного. Жара, знаешь ли…
— Еще и какая! Трудно с ней бороться.
— Страдаешь? — Клеопатра засмеялась. — Умиротворен?
— Да… — Деметрий высыпал содержимое мешочка на живот Клеопатры. Она наслаждалась тяжестью драгоценностей. Большинство из них скатились влево и вправо на простыню.
— Тут есть еще кое-что, — сказал он.
— Что же это?
Он наклонился к своей одежде, которая лежала на полу.
— Перперна говорит, что он когда-то слышал, как ты с Руфусом или еще с кем-то разговаривала о статуе и перстне. Статую Анубиса я разрушил. Этот перстень, — произнес он, подняв его вверх, так что он засверкал в свете лампы золотым и зеленоватым цветами, — Перперна, еще не будучи рабом, снял с руки одного араба вместе с пальцем. Он говорит, что если перстень понравится княгине, то пусть она его возьмет. За то, что она ему обещала. Что ты ему обещала?
— Что он, если я получу назад мое имение, сможет провести там свои последние дни. Покажи.
Он протянул ей перстень. Она поднесла его к свету и почувствовала, как ее сердце учащенно забилось.
— Может быть, — сказала она. — Чтобы это узнать, я должна его разрушить.
— Перперна говорит, что если его обломки сделают тебя счастливой, он будет доволен.
— Умиротворен?
— Этого он не сказал. Я думаю, для этого он слишком стар.
— А ты не боишься старости?
— Это будет зависеть от обстоятельств. И от того, кто будет рядом. Так что это за перстень?
— Если это он, — почти прошептала она, — то на внутренней стороне вправленного в него камня есть чертеж. Он подскажет мне, как попасть к древним каменоломням севернее Береники. Там есть изумруды.
Деметрий молчал. Потом он, как ей показалось, почти благоговейно сказал:
— Изумруды Птолемеев… И они действительно принадлежат тебе?
— Мой нос не похож на нос моей бабушки, но вообще-то да. — Она колебалась. Медлила. Взвешивала. Потом решилась.
— Я должна тебе еще кое-что сказать. Если… — Она остановилась.
— Если что?
— Торговец и разведчик Деметрий… Будет ли он и дальше торговать и заниматься разведкой? Или он сможет заняться поиском изумрудов, если это тот перстень? Искать изумруды, а при случае заниматься умиротворением?