— А зачем кто-то еще?
— После того что произошло сегодня ночью, я поручила Арсиное немного позаботиться о Деметрии. Постараться улучшить его настроение. Разузнать, как ему нравится путешествие, чем он не совсем доволен, есть ли у него дополнительные сведения, касающиеся убитых.
Руфус улыбнулся.
— Не беспокойся, она сообщит тебе. Но мы еще не выяснили оба наших вопроса.
— Хорошо. Кто еще?
— Повторяю: зачем еще кто-нибудь?
— Деметрий — хозяин каравана. Это его товары и большей частью его верблюды.
— У Мухтара тоже есть верблюды и грузы.
— Ты с ним говорил?
Руфус пожал плечами.
— Мы все хорошо знаем, как он любит чужестранцев. Хоть Деметрия, хоть меня. Он будет поступать так, как выгодно ему.
Клеопатра колебалась. Она знала, что должна принять какое-то решение, потому что от нее тоже кое-что зависело.
— Твое тело кажется чище, чем твои намерения. Что касается каравана…
— Эту часть разговора мы можем отложить на потом, — сказал Руфус вполголоса, — а сначала давай уладим другую.
— Какую — другую?
— Я хотел порадовать твои уши и насладиться твоими устами. — Руфус наклонился вперед и погрузил пальцы своей правой руки в ее волосы. — И доставить наслаждение тебе.
— Отпусти меня, — сказала она не особенно настойчиво.
— Не хотелось бы. Скорее наоборот.
— Не стоит преждевременно требовать выполнения обещаний. И не следует насиловать македонских княгинь.
— Иногда насилие доставляет удовольствие. — Он притянул ее голову ближе к своему члену.
Клеопатра что-то искала в своей дорожной сумке.
— Без насилия, — повторила она. — Македонские княгини никогда не бывают безоружными.
Руфус отпрянул и отпустил ее голову, когда почувствовал прикосновение холодного клинка к своему телу.
— Ты… — зарычал он, и ей не потребовалось много воображения, чтобы понять: следующее слово отнюдь не было бы лестью.
— Уходи. И больше не приставай ко мне.
Медленно, с видимой неохотой он подошел к столу и сгреб свою одежду.
— Никогда больше? Ни во время долгого путешествия, ни после него?
Она постаралась придать своим словам более-менее дружелюбный тон:
— Я позову тебя, когда буду готова.
Руфус отпер дверь и бросил через плечо:
— Что касается меня, то тогда, возможно, будет поздно.
— Я буду проливать горькие слезы, если это случится.
— А как насчет более быстрого путешествия?
— Это было бы непорядочно. И я не настолько спешу.