Если улавливать в истории многообразную цепь не всегда различимых причин и на разные лады неотвратимых последствий, если под зыбкой поверхностью ярко раскрашенных личных претензий и молниеносно свершаемых дворовых переворотов нащупывать истинные корни событий, нельзя не признать, что с внезапным и довольно случайным низложением, может быть, не совсем твёрдого в уме Эрика московский царь и великий князь в своей внешней политике теряет почти все опоры, без сомнения, все или почти все свои преимущества. Ему на собственной шкуре предстоит испытать трагическую судьбу государства Российского, всегда верного своим обязательствам, порой в ущерб собственным интересам, всегда предаваемого низменным коварством суетных европейских держав, никогда и ни в чём не упускающих своих барышей, всегда вынужденного отбиваться от наседающих отовсюду врагов и неизменно сохраняющего своё омытое большой кровью достоинство, которое присуще народу свободолюбивому и могучему, неспособному униженно выпрашивать подачку у сильных мира сего.
На юге у него голодные орды кровожадных татар, а отныне и хищные турки, создавшие пока что самую могущественную и непобедимую державу Европы и Азии, перед которой в страхе трепещут все европейские властители и монархи. На западе против него Литва и Польша, ведущие между собой постыдный, своекорыстный торг, который грозит превратить этих в общем-то порознь слабых противников в единую, многолюдную и обширную Речь Посполитую. Отныне и Швеция, чуть было не ставшая надёжной союзницей, неумолимым совпадением интересов становится долговременным и заклятым врагом, позднее захватчиком и оккупантом, поскольку новый шведский король, женатый на родной сестре польского короля, наследнице литовского великокняжеского стола, не может не превратиться, лишь бы удержать незаконно прихваченную корону, в верного союзника польского короля и, следовательно, в непримиримого противника Иоанна, а с отпадением Швеции рушатся и надежды на союзные отношения с Англией. Уж кто-кто, а Иоанн, который любит и умеет в нужный момент показать свой железный кулак, не может не знать, что в союзники берут только сильного, выгодного партнёра, да и много ли для него теперь толку в Англии, которая за тысячи вёрст от его рубежей и не соприкасается ни с его врагами, ни с ним самим. Тем не менее он принимает эту грозную новость с внешним спокойствием. Тысячу раз оскорблённое, одинокое детство воспитало в нём бесценную в политике скрытность и проницательность, твёрдость характера и гибкий, неустанно ищущий, находчивый дух. Новый шведский король, возвращая униженное, обобранное до нитки посольство московскому царю и великому князю, просит выдать опасные грамоты для своего большого посольства, которое он намерен в ближайшем будущем направить в Москву для переговоров о мире. За этим предложением Иоанн угадывает бесстыдную ложь: просто-напросто новый шведский король, узурпатор, преступник, страшится, как бы московские полки не пришли на помощь его низложенному старшему брату, чем его смещённый Эрик пугал, и пытается приманкой посольства предотвратить войну с опасным соседом, к которой он не готов, которую не в силах вести, пока не утвердится на захваченном троне и не покончит миром с датчанами, а утвердится на троне, замирится с датчанами, тогда сам, один, или в союзе с поляками пойдёт непримиримой войной на Москву.