— Ты откуда его знаешь?
— Старцев-Старцев… — устало усмехнулась Ирма.
— И ты с ним…
— Знаешь что! — разозлилась ведьма — и ее глаза полыхнули недобрым огнем. — Тебя это не касается! Я не обязана отчитываться!
Егор Иванович отшатнулся от нее.
— Егор — она все-таки взяла себя в руки… — Иди… У тебя наверняка дела есть — мы с Фенеком здесь сами управимся. Иди…Пока я добрая!
Он остался стоять в коридоре. Как сквозь вату слыша голос Ирмы:
— Как вы называли дочь… По-особенному. Может, в детстве?.. Что из напитков любит? Что может ассоциироваться с домом, с теплом… С мамой?
Старцев почувствовал, как его под локоть подхватил следователь — и потащил к выходу.
— Пошли, Егор Иванович! Пошли из этого дурдома.
Он стоял около помойки, куря одну сигарету за другой… Во рту была уже одна горечь, но остановиться не было сил.
Значит, уходи, пока я добрая?!.. Ведьма! — сигарета сломалась, в висках стучало, и кто-то что-то все время бубнил под ухом…
— Слушай! Да Старцев!!!
Наконец он понял, что Алексей Васильевич пытается ему что-то сказать.
— Что?
— Еще одна женщина все-таки пропала!
— Черт! Где?!
— Они по набережной в больницу ехали. На скорой. Бригада — впереди. Мамочка с младенцем — сзади. Пока доехали — ребенок на месте. Мамы нет.
— С ребенком все в порядке?
— Тяжелый. В реанимации. Хорошо хоть лежал смирно, пока ехали. И на пол не упал с лежанки.
— А что нам не сообщили сразу?
— Я так понимаю, бригаде скорой не до нас было. Ночь безумная. Со скорой звонок пошел в полицию только к концу смены. Те долго спрашивали — не поверили сразу. Думали — диспетчер прикалывается. Та их послала. Очень эмоциональная запись получилась.
— Надо прекращать все это дело. Только как…
Они помолчали. А потом следователь проговорил:
— Егор Иванович, так что у тебя все-таки с Ирмой? Вы же очень эффективно сотрудничали. И даже… ходили слухи — больше, чем сотрудничали.
— Слухи, говоришь? — Старцев усмехнулся. Закурил. Потом продолжил:
— Моя сестра. Два года назад.
— Я помню это дело. Ее, беременную, муж избил. Он был под кайфом.
— Что?! Наркотики?
— А ты не знал? Мы ж тогда через него взяли целую банду. Громкое дело было.
Сигарете в пальцах Старцева переломилась.
— Ладно, — устало сказал он, — поедем к родственникам потерпевшей. По всему выходит, что весь бардак в городе начался с того момента, как погибшей пришла в голову мысль поколдовать над Невой.
— Поколдовать?! Слушай, Старцев. Я в эти ваши сказки не лезу и лезть не хочу, но это что же получается? Если любой женщине придет в голову возле воды два раза притопнуть, три прихлопнуть и проговорить какую-то чушь — то начнется вот такое светопреставление?