Я возвращаюсь в такси, мы продолжаем путь. У меня колотится сердце. Надо бы припрятать большую часть наличных в какой-нибудь тайник. В туфли их не сунешь – на мне резиновые шлепанцы. В сумку тоже – ее могут украсть. В конце концов я делю пачку на части, и, улучив минуту, когда таксист не смотрит в мою сторону, засовываю почти все деньги в лифчик, немного – в карманы шортов и еще несколько купюр – в сумку. Что бы со мной ни случилось, хоть какие-то деньги у меня все равно останутся.
На улицах прибавляется народу, я смотрю в окно. Кристиан вернется на остров, ко мне, как мы условились, но меня там не найдет. Тогда он пойдет к Алексу, Алекс объяснит ему, где я остановилась, расскажет про мою вчерашнюю истерику, а потом Кристиан найдет мою записку.
Смотрю на лагуну, в которой уже кипит жизнь и даже образуются транспортные пробки, хотя час все еще слишком ранний. И понимаю, что теперь могу жить сначала одной минутой, потом следующей. Но не могу остановиться, или увидеть картину в целом, или даже представить себе, что буду делать завтра. Осознанию этого факта полагалось бы вызвать растерянность, но ничего подобного не происходит. Я не знаю, куда еду, но моя темная сторона держит ситуацию под контролем, она справится, что бы ни случилось. Я создана из зла, я из семьи преступников, я не пропаду.
Никогда не вернусь к прежней жизни. Попробую прижиться в фавеле. От выброса адреналина пульсирует все тело. Это безумие. Или, скорее, изощренный способ самоубийства, поэтому мне все равно.
Такси въезжает вслед за остальным транспортом в огромный туннель. Все звуки в нем многократно усиливаются, солнце исчезает, все вокруг приобретает красноватый оттенок от вереницы задних габаритных огней впереди нас.
Потом мы выезжаем на яркое солнце, такси сворачивает, подрезая машины на соседних полосах, и останавливается.
– Хосинья, – с усмешкой объявляет водитель.
Я делаю глубокий вдох и выхожу из машины.
Расплачиваюсь с ним, сунув деньги в окно, он улыбается, машет и говорит:
– Удачи!
И уезжает, а я остаюсь одна.
Я совсем одна в трущобах Рио и должна была бы перепугаться,
а мне
все
нипочем.
Пять дней назад я сидела на уроках в школе.
День назад влюбилась.
Час назад плыла на пароме.
Сердце мое разбито на миллионы осколков, и по множеству причин, но несмотря на это, в моих жилах струится энергия побега. Элла прячется глубоко внутри и еле слышно всхлипывает. За дело берется Бэлла, и одно из этих дел – первоочередное.
Магазины и ларьки начинают открываться, повсюду люди и мотоциклы, а я не говорю на местном языке. Покрепче прижимаю к себе сумку, каждую минуту ожидая, что ее выхватят у меня из рук.