Я – второй сорт. У меня в роду преступники. Моя приемная мать долгие годы растила меня, не жалея сил, но наверняка знала, что у меня внутри – зло. Знала с самого начала.
Слишком уж она старалась быть идеальной. Следила, чтобы я ела побольше овощей. Покрасила стены в моей комнате именно так, как мне захотелось. Отдала меня в лучшую школу, хвалила и убеждала старательно учиться, возила повсюду, куда мне хотелось. Не далее как на прошлой неделе она подвозила меня до школы, хотя все мои одноклассницы ходят на учебу пешком или ездят на велосипедах и даже на собственных тачках. Каждый вечер она готовила сытный ужин нам с папой, а сама нехотя жевала салат.
Другие матери вели себя иначе, а моя старалась как никто. Правда, мать Джека, пока металась по дому, собираясь везти его младших братьев к скаутам и в церковь, все-таки не забывала сказать, что рада меня видеть, чтобы мы сами налили себе сока и ни в коем случае не закрывали дверь спальни. Мы так смеялись над ее запретом, дождавшись, когда она уедет.
Все прочие матери отличались друг от друга, за всеми было интересно наблюдать. Все казались обычными людьми, на которых просто на время возложили ответственность за детей. А мне досталась мать, которая всего боялась, запирала дверь на четыре замка и никогда не бросала все свои дела, чтобы помочь мне, лишь по той простой причине, что ей было нечего бросать.
Интересно, сидела ли она на валиуме, как делали женщины в пятидесятых. Готова поспорить, что она мечтала о настоящей семье с родными детьми. Но настоящая Элла раз за разом умирала у нее в животе, и ей пришлось довольствоваться мной.
А я с самого начала была демоном.
У настоящей Эллы был бы брат – они явно нацеливались на полноценную семью. Его назвали бы как-нибудь просто, без изысков – например, Томом. Том Блэк, пухлощекий светловолосый мальчуган, всеобщий любимец, несмотря на «бойкость», и любитель лазать по деревьям. Со временем он угомонился бы и нашел работу в финансовом секторе, как его отец.
Но ничего из задуманного у них не получилось. Моя приемная мать, наверное, убита горем после того, как я пыталась ранить ее, и я готова поручиться, что она даже слегка обрадовалась, когда я сбежала. Мои так называемые родители дорастили меня почти до взрослых лет, так что со своей работой они справились. Она закончена. Скоро я напишу им, что у меня все хорошо, я нашла работу и когда-нибудь мы с ними снова увидимся. А пока пусть Фиона Блэк побудет самой собой. Займется своими делами, радуется жизни. Бремя спало с ее плеч. Больше никогда не отважусь приблизиться к ней: а вдруг я снова попытаюсь причинить ей вред и на этот раз успешно?