В эту ночь мистер Тимминс спал плохо, а жена его и совсем не сомкнула глаз: она начинала догадываться, в чем дело. В пять часов утра она не выдержала и разбудила мужа, чтобы поделиться с ним своими соображениями.
— Элиа, — сказала она, — это дядя Сам.
— Кто, — проворчал муж.
— Дядя Сам. Он уехал в девственные леса Австралии, когда я была совсем маленькой, и говорил, что когда-нибудь вернется. Он очень богат.
— Это было бы недурно, — заявил мистер Тимминс, жалевший о своих десяти шиллингах.
Часов в семь утра миссис Тиммикс, услышав шум в гостиной, оделась и сошла вниз поздороваться с гостем. Он стоял у окна.
— Здравствуйте, дядя Сам, очень рада вас видеть, — сказала она, направляюсь к нему.
Герцог обернулся. Увидя улыбающее лицо и протянутые к нему руки, он улыбнулся в ответ, и они дружески поздоровались.
— Надеюсь сегодня вы чувствуете себя лучше, — продолжала она.
Гость пробормотал какие то нечленораздельные слова. Она повторила вопрос и в ответ услышала те же странные звуки. Вне себя от изумления она побежала к мужу.
— Это действительно дядя Сам, — объявила она, — но он забыл свой родной язык и умеет говорить только по-австралийски.
— Что за чепуха!..
— Идите вниз и посмотрите сами.
Мистер Тимминс спустился в гостиную, и жена представила их друг другу. Дядя Сагл улыбнулся, горячо пожав ему руку, но не мог произнести ни одного понятного слова.
— Какой ужас, — простонал бедный священник, — что же мы будем теперь с ним делать?
— Прежде всего надо учить его английскому языку. — решила жена, — дядя Сам… Элиа… Мери… начала она указывая герцогу пальцем по очереди каждого.
III.
Герцог повторял слова и быстро запоминал их. Обучение продолжалось и за завтраком, к концу которого гость твердо запоминал слова мармелад и масло, растапливая мало-по-малу ледяной скептицизм священника.
Слух о прибытии не то племянника, не то дяди или дедушки мистера Тимминса распространился с необычайной быстротой и взбудоражил весь квартал. Но к концу дня это событие отошло на задний план пред потрясающей новостью об исчезновении премьер министра. Это исчезновение совпало с серьезными осложнениями в области внешней политики и вызвало настоящую панику; рента упала до 83. Была назначена награда в десять тысяч фунтов тому, кто найдет герцога, но все оказалось напрасно. Несколько дней спустя пост премьер министра был занят другим государственным мужем.
Тем временем герцог Гислей, ставший Самуэлем Белей, делал быстрые успехи в начальных науках. Через месяц он мог свободно излагать свои мысли. К концу года он бегло читал и писал. Ему нашли место счетовода в конторе Хиченса.