– Конечно, помню. Ты сказал, что не уйдешь, не повидав меня. – Она стала вдруг очень тихой. – Через некоторое время отец выпустил меня из комнаты, чтобы я велела тебе уезжать домой.
– Я прекрасно понимал, что тебе всего семнадцать и тебя заставили это сделать. Я не ждал, что ты прыгнешь со мной в такси и убежишь в Испанию и все такое. – Вообще-то он предлагал ей это однажды. Но в основном потому, что один из любимых игроков ее отца преследовал Татьяну, и Джек спускал ему все с рук. – Просто родители не всегда знают, что хорошо для их ребенка, а что нет. Я надеялся, ты воспользуешься шансом и скажешь об этом отцу.
В то время Жан-Пьер был очень зол на нее за то, что она так легко покорилась судьбе. Но он не понимал, насколько важно ей было получить признание. Заработать одобрение отца. Возможно, он и сейчас не понимает этого в полной мере.
Опять же, его родители никогда не ждали многого от него самого и от его братьев. Отец всю жизнь был игроком, и не только на футбольном поле. И единокровный брат, очень близкий по возрасту к Жерве, стал последней каплей для матери. Он ушла вскоре после того, как Тео привел Дэмпси в дом.
Жан-Пьеру пришлось много работать над тем, чтобы его перестали ассоциировать с отцом и не смотрели на него как на распутника.
– Со временем я поняла, что для меня хорошо. – Она проплыла мимо него к лодке. – По крайней мере, я на это надеюсь.
Татьяна поднялась по лестнице на яхту, вода стекала с нее ручьями. Жан-Пьер поднялся следом за ней.
– Я забыла полотенце, – бросила Татьяна через плечо. – У тебя есть запасное?
– Есть. – Он выдвинул из-под сиденья ящик и достал то, что она просила. – Но может, ты захочешь посидеть в джакузи на передней палубе, чтобы немного согреться?
Он бросил ей полотенце и откинул кожаный кожух с небольшой встроенной ванны. Из нее тут же вырвался клуб пара.
Она плотнее закуталась в полотенце.
– Я представить себе не могла, что тут есть джакузи. – Татьяна подошла, чтобы рассмотреть это чудо современной техники. – Я думала, там контейнер для рыбы или что-то подобное.
– Это вряд ли. – Он свернул кожух пополам и полностью стянул его с ванны. – Мне уже не восемнадцать, Татьяна. Я дожил до того возраста, когда люди начинают стремиться к комфорту.
Она прикусила губу и расстегнула заколку, удерживавшую ее локоны.
– Я не могу задерживаться слишком надолго. Скоро пора будет кормить Сезара.
И все же, глядя на то, как она переминается с одной стройной ножки на другую, он поставил бы на то, что джакузи манит ее. Он и сам не отказался бы посидеть с ней в пузырьках.