– Надеть! Быстро надеть, – разорялся Иггельд, противогаз глушил и искажал его голос, но узники поняли, что от них хотят, принялись медленно и без энтузиазма выполнять команду.
На площадке возле трех дверей он снова замешкался, уперся в левую и замер. Вспомнил про кота, охрипшего в рюкзаке, достал его, стиснул и принялся гладить, не обращая внимания на сопротивление. Вытаращивший глаза кот понял, что ему конец, и сдался, только мотающийся из стороны в сторону хвост говорил о его недовольстве.
– Себя не жалко, – сказал Иггельд. – Их жалко. Так жалко, что…
Он пинком распахнул дверь, ворвался в отделение с пленниками, я не стал за ним идти, грохот автомата все красноречиво объяснил. «Так не достанься ты никому». Инстинкт самосохранения толкнул на лестницу, ведущую наверх. Когда вылетел Иггельд, я преодолевал последние ступени, рыбкой прыгнул в темноту, проскользил по полу. Иггельд выстрелил, но не успел, пули чиркнули по ступеням, отрикошетили в потолок.
– Ты идиот! – прогнусил Иггельд. – Все равно подыхать!
Я попытался сдвинуть кресло, чтоб закрыть проход, но вручную не получилось, пришлось залечь за ним и прицелиться в проем, откуда лился золотой свет. Освещение погасло, сигналка срабатывала изредка, помещение озарялось багрянцем, и из колонок доносился скрежет. В соседнем помещении гукали подопытные приматы, которых Иггельд не успел освободить, или они просто не хотели покидать знакомое место. В очередной раз вспыхнул свет, с диким визгом пробежала обезьяна – я чуть не выстрелил.
Когда стало ясно, что Иггельд меня преследовать не собирается, я передислоцировался сперва к кушетке, потом – к выходу. За дверью замер, все так же лежа.
Коридор надолго погружался в темноту, потом озарялся красным светом, и одновременно ревела сигнализация. Ощущаешь себя запертым в подводной лодке, которая легла на дно где-то подо льдами. Подобно воде, отсек за отсеком заливает ядовитый газ, некуда бежать, помощи ждать неоткуда. Скоро задохнутся скачущие вокруг тебя макаки, а ты выживешь, чтобы за тобой пришел враг и содрал с тебя кожу.
Почему я верю Иггельду и уверен, что Пригоршня использует какой-то газ? Это логично, да, но необязательно. Подумав немного, я не стал снимать противогаз. Мозг отказывался смиряться с поражением и стал лихорадочно искать выход. Здесь много мест, где можно спрятаться, и никто не найдет меня, все-таки я тут дома. Если бы Институт находился на поверхности, это спасло бы, здесь – нет. На месте Пригоршни после обыска я взорвал бы Институт, завалил проход и навеки запечатал врага наедине с хлором.