– Всем – отойти от черного выхода, сейчас рванет, – она демонстративно закрыла уши ладонями.
Соло, появившийся на заболоченной поляне, остановился, положил рюкзак со вторым баллоном и на всякий случай сел.
Бахнуло так, что качнулась земля и зазвенело в ушах. В ста метрах от меня дерево-голограмма мигнуло и погасло, на его месте в небо взметнулся столб пыли, дыма и земли. Не завидую Химику и тем, кто не стал выходить на поверхность! Они мечутся, как муравьи в затапливаемом муравейнике. Десять-пятнадцать минут, и хлор убьет их.
– Чуи! – скомандовал Ганн. – Держи главный вход, выжившие попытаются пробиться через него. – Напоминаю, пленных не берем! Остальные, готовим противогазы. Через десять минут после газовой атаки – штурм. Надеюсь, больше потерь не будет, иначе я очень расстроюсь.
– Он завален раскаленными углями бревен, – отчитался Соло.
– Все равно оставайся на месте.
Противогаз у меня лежал сверху в рюкзаке, я нацепил его на шею, чтобы быстро надеть при необходимости. Не верилось, что хлор всех убьет, мы просто спустимся и возьмем свое: Ганн и компания – ценные вещи, я – скальп Химика. Вспоминались фильмы, где на подходе к главной цели героя непременно ждали смертельные ловушки, потому я, пока Ганн и подоспевший Зяблик готовили баллоны, зарядил подствольник, переложил патроны к нему в подсумок, снарядил разряженные магазины, сунул в карман, прицепил к поясу две лимонки.
– Пуля, занять позицию, – распорядился Ганн. – Ты полезнее в качестве снайпера. Пригоршня и Старик, я так понял, что вы хотите штурмовать Институт, все карты вам в руки. Мы пойдем под землю, только когда убедимся, что там безопасно. Готовьтесь.
Мы с Полковником переглянулись, он приподнял угол рта и сказал:
– Прорвемся!
К Ганну подошел Винс о становился, но устоять он не мог, танцевал на месте, хватался за автомат:
– Можно с ними? – наконец не выдержал он. – Давно ние было хорошиего боя. Я могу зачахнуть!
Ганн не стал его удерживать:
– Если сдохнешь, сам виноват.
Как и Зяблик, Ганн надел противогаз и покатил синий продолговатый баллон к дыре в небольшом пригорке. Винс остановился в нескольких метрах от них, прицелился в черноту, будто бы кто-то мог оттуда вылезти.
Баллон исчез в провале, донесся искаженный, гнусавый голос Ганна:
– Быстро надень противогаз, придурок! Мы пустили газ. Радиус поражения – от ста метров до километра, что-то опустится под землю, но и оставшегося вам хватит, чтоб подохнуть.
Винс встрепенулся, принялся натягивать противогаз, но торчащие в стороны патлы ему сильно мешали. Мы с Полковником это сделали за секунду, сказался армейский опыт. Жутко мешал коммуникатор, противогазом его вдавливало в щеку, но оставаться без связи было нельзя.