Леший. Четвертые врата (Геярова) - страница 9

       – Кто сообщил?

       – Соседка. Услышала дикий вопль вон того, – дежурный кивнул на сидящего в приходе парня. – И позвонила. Сказала, что в соседней квартире убивают кого-то. Приехали… – он усмехнулся. – Уже убили.

       Кондрат прошел к медэксперту.

       – Что с ней? – кивнул на труп.

       – Остановка сердца.

       – В смысле?

       – Точнее скажу позже. Но, видимых повреждений на теле нет.

       – То есть, девушка зашла и... умерла от остановки сердца? Убийства не было, так?

       Медик Митяй – чистокровный бурят по происхождению, посмотрел на Кондрата внимательно узкими, темными глазами.

       – Нет, не так. Девушка вошла в зал, что-то или кого-то увидала, испугалась… умерла. Может и не испугалась, но кричала точно. Есть, конечно, вероятность что найду некие следы, от инъекции или еще чего… Одно скажу точно – убийство было. Еще неизвестно, как и кем, но было. 

       – А не могло быть, так что и не видела. Возможно, её отравили? Она дотянула до дома. И уже тут в родных пенатах…

       – Не стану что-либо объяснять до вскрытия, но учтите, её парень утверждает обратное. А именно, кто-то был в квартире. Погибшая кричала, увидав нечто. И я так понимаю, что и сам друг погибшей видал или успел что-то заметить. Ты его потряси получше. К себе же повезешь? Ну вот, – он хлопнул Лешего по плечу. – А завтра заскочи ко мне, я тебе более точно причину смерти скажу. 

       – А ты с ним говорил? 

       Медик усмехнулся.

       – По мне, так его бы в дурку на пару деньков, – отчего-то вдруг перейдя на шепот и покосившись на паренька, проговорил Митяй.

       – Отчего это?

       – История его больно придурковата.

       – Что значит, придурковата? – вслед за медиком, шепотом поинтересовался Кондрат и тоже покосился на коридор.

       – А ты с ним не говорил?

       Леший отрицательно покачал головой.

       Митяй вздохнул.

       – Ну, вот поговоришь и поймешь. А ко мне заглянешь, завтра к вечеру, – он кивнул дежурному. – Закончил?

       Тот кивнул, помахал протоколом.

       – Еха, вот так, – вставая, посетовал Митяй – Вроде молоды, а бац… Давай распишусь? Ага. Ну, я пошел. Леший, вечерком, завтра, не забудь. Обязательно вечерком, а то потом… – и подмигнув, направился к скучающим в углу санитарам. Кивнул им и вышел. Облаченные в белые халаты здоровые мужики, подхватили носилки и как будто мешок закинули на него женское тело. Кондрат отвернулся. Не первый год в следствии, а вот бывает иногда. Неприятно, гадко, мерзко от собственной работы и отношения к ней… красивая была эта Стогина… была… при жизни. И парни, наверное, толпами за ней ходили. Один вон теперь в прихожке сидит, слезы кулаком размазывает. Хотя с виду и не парень уж, а мужик. Но трясется, слезы ручьем. Морда смазливая, но слезливая. И где вся крутость подобных красавчиков? Вот Кондрат далеко не красавец, а слезу из него хрен выжмешь. Санитары вышли, вынося тело. Тело… Вот так жила жизнь, была красавицей, а теперь тело… гадко. А ведь и писать теперь везде будут: «тело Стогиной Екатерины». Не Стогина Екатерина, а тело…