Возвращаясь к началу 90-х, важно отметить, что обе закавказские «империи», своевольно вычленившиеся из СССР и вначале воздерживавшиеся от вступления в СНГ, не имели возможности в те годы выступать в своей борьбе под лозунгами статус-кво как поборники отражающего революцию геополитического легитимизма: их собственное революционное происхождение, свежеиспеченность слишком бросались в глаза. Внутри каждой из двух очерченных конфликтных систем антагонисты были на равных в том смысле, что каждая сторона отстаивала свою предполагаемую «правду» и выступала во имя своих сепаратных ценностей, а не в защиту утвердившихся порядков и норм. «Легитимизм» как четвертая региональная сила выразился иначе – через попытки создания противостоящего КНК своеобразного «священного союза» официальных северокавказских руководств.
Еще в августе 1992 года, когда КНК подняла добровольцев на войну в Абхазии, главы республик края, съехавшись в Армавире без чеченцев и ингушей, но с участием губернаторов из Ставрополя, Ростова и Краснодара, осудили «подстрекательские» акции «своих» националистов и, не без сочувствия высказавшись о борьбе «малочисленного абхазского народа», потребовали от Ельцина срочно вмешаться в грузинские дела, чтобы не дать войне распространиться на юг России [СО, 1992, 22 августа]. В октябре того же года, встретившись в Пятигорске, те же деятели призвали к «расширению сотрудничества и объединению усилий республик, краев и областей для предотвращения насильственных действий, основанных на национальной, этнической и религиозной нетерпимости». Там же была принята весьма знаменательная Декларация о принципах межнациональных отношений на Северном Кавказе. В нее вошли такие пункты, как уважение территориальной целостности республик, краев и областей; отказ от насильственного пересмотра их границ; запрет на создание незаконных вооруженных формирований и их засылку с одной территории на другую, а также на вмешательство во внутренние дела друг друга. Однако похоже, что последний принцип участники Декларации полутора месяцами раньше не были готовы применить к Грузии, не признававшей федералистских норм. Официально все эти принципы, списанные из документов ООН и СБСЕ, как и заявленное намерение создать в будущем Межпарламентский Совет или Союз Региона, были подчинены задаче «координации действий со стороны представителей легитимной власти, ибо запаздывание в реагировании на события, порой с оглядкой на центр, умело используется сепаратистскими элементами» [СО, 1992, 13 и 14 октября].