). Один из ведущих политиков Японии Хатояма Юкио прагматично заметил, что роль безвизовых визитов в том, чтобы показать российскому населению светлое будущее и экономическое развитие, ожидающее их в случае возвращения островов Японии (Hatoyama 2006: 41–42). Такое понимание программы соответствует более общей политике Министерства иностранных дел, которое считает включение островов в «экономическую сферу» Японии, или «японизацию» (
nihonka seisaku) островов, важным аспектом политики по отношению к Северным территориям (Sato и Komaki 2003: 162–164). В то же время, как видно из соответствующей литературы, парламентских дискуссий и заявлений участников программы, диалог, проходящий, скорее, в форме монолога, служит подтверждением иерархичности в отношениях между Японией и Россией и посредством этого подтверждением японской идентичности (см., например: Kamisaka 2005). Таким образом, доминирующей темой в парламентских дебатах о программе является необходимость искоренить недопонимание и развеять опасения российского населения островов (см., например, речь Номуры Иссеи, главы Евразийского бюро МИДа, в палате советников, Комитет по Окинаве и СТ, 2 июня 1993 года). Понятие «взаимопонимание» (
sogo rikai) объясняется главным образом в терминах недоверия и недопонимания со стороны россиян (см., например, речь депутата Наканиси в палате советников, Комитет по Окинаве и СТ, 7 мая 1996 года). Такую интерпретацию целей программы разделяют и ее местные организаторы. Как указал один из лидеров японской делегации, предусмотренный программой культурный обмен важен. Однако главной целью визитов является углубление понимания со стороны российского населения необходимости возвращения островов (
www.vizanashi.net/sub3/kisyakaken), или, как выразился другой участник делегации, улучшение «духовной инфраструктуры» (
kokoro no infura seibi) местного населения (Yamamoto 2008, см. также: Ito 2004). Таким образом, взаимодействие с населением островов является подтверждением японской монополии на историческую правду и посредством этого японской уникальной культурной идентичности.
Один из парламентариев, посетивших острова, дал весьма живую иллюстрацию случая подтверждения позитивной японской идентичности. Вспоминая о поездке на заседание Комитета по Окинаве и Северным территориям, Сасано Садако объяснила, что этот визит помог ей осознать пропасть между Японией и Россией не только в материальном смысле, но и с точки зрения культуры и науки. Поэтому, заявила депутат, для россиян гораздо важнее понять, чего добивается Япония, чем для японцев – понять Россию (речь Сасано Садако в палате советников, Комитет по Окинаве и СТ, 6 апреля 1998 года).