Теперь каждый день мужчины исчезали с раннего утра и лишь набегами ели. Только поздним вечером мы собирались вместе за столом на ужин. Всю неделю стояла относительно теплая и сухая погода, позволившая нашим мужчинам несколько раз съездить с Семеном на шахты и привезти угля не только для Павла и Руслана, но и обеспечить им дополнительно еще несколько домов, готовых к заселению. К сожалению, пока из города никого не привезли. Жители, словно мыши, забились в свои норки и не показывали оттуда и носа, стоило услышать или увидеть кого-либо – настолько городских запугала местная банда.
Дополнительно, как я поняла из их разговоров, мужчины вели разведывательную деятельность. Но стоило мне или Лиде поинтересоваться этим вопросом, они фыркали и переводили разговор в другое русло, а то и вовсе просили «не забивать свои хорошенькие головки подобными проблемами». Достал меня этот мужской шовинизм.
В моем шкафу в спальне внезапно добавилась куча одежды. Немного покопавшись, поняла: это Кирилл перетащил сюда всю свою, тщательно и аккуратно ее разместив. Первым порывом было возмутиться, и я уже рванула из спальни потребовать объяснений, но потом, резко остановившись и глубоко вздохнув, мысленно махнула рукой и приняла как должное. Это все равно произойдет, сколько бы я ни откладывала момент признания Кириллу. Мы принадлежим друг другу, нуждаемся и вряд ли сможем жить друг без друга.
За неделю я это поняла, отметив некоторые мелочи и детали в его поведении. Стоило ему вернуться домой, как он сразу же стремился подойти ко мне и ткнуться носом в волосы, вдохнуть мой запах или просто касался губами, чтобы приласкать. Его радовала и смягчала моя забота, умиляло беспокойство о его безопасности. Все эти чувства вызывали трепет и желание тоже касаться его. Он нуждается не только в моем теле, но и в душевной близости, и это глупо было отрицать. Но я все еще чего-то боялась.
Лиза уже прочно обосновалась в его большом сердце, активно училась вертеть грозным суром и находить его слабости. Эх, мужчины! Что с них возьмешь? Такое впечатление, будто маленькой очаровательной лисичке Елизавете никто из них ни в чем не мог отказать. Пока только Олег держался, скорее, из упрямства, но и тот уже часто со смиренной улыбкой прощал ей шалости или проказы.
Вот и сегодня, стоило усталым мужчинам привести себя в порядок и собраться перед камином после ужина, как в комнату влетела Лиза с обиженным заплаканным личиком. И впервые она рванула не ко мне, вызвав удивление и укол обиды в сердце, а сразу подбежала к Кириллу и, с разбегу запрыгнув к нему на колени, доверчиво уткнулась в плечо. Такое случалось нечасто, и я встревожилась, тоже подошла и, опустившись на колени перед Кириллом, погладила девочку по спинке, утешая. Кирилл же глухо спросил, склонившись над Лизой: