– Лисенок, что случилось? Кто обидел мою девочку, ну-ка признавайся?
Следом в комнату вошел насупившийся Олег. Он виновато посмотрел на нас, а я вновь – на свою дочь, все еще гадая, что такого могло произойти, из-за чего бы она так расстроилась. Девочка подняла заплаканное, но, скорее, хитренькое, а не такое уж трагичное лицо и, заглядывая в глаза Кириллу, пожаловалась, хватаясь за ворот его клетчатой рубашки:
– Олег сказал, ему неинтересно со мной играть, потому что я маленькая…
Кирилл приподнял брови, с легким веселым изумлением посмотрел на покрасневшего от смущения Олега. Затем, покачав головой для усиления впечатления на ребенка, успокоил девочку.
– Нет, Олег ошибается, ну какая же ты маленькая? Вон, смотри, какая большая… скоро маму догонишь…
Лиза быстро закивала и перехватила инициативу:
– Вот и я ему о том же сказала, а он говорит, только маленькие с мамой спят, а большие все самостоятельные и…
Кирилл вскинул взгляд на Олега, у которого уже уши заалели, но тут я увидела, как торжествующе вспыхнули глаза сура. Можно сказать, в них родилась новая звезда, так ярко они засияли. Но его голос оставался все таким же понимающим и вкрадчивым:
– Ну, в этом вопросе я с Олегом, конечно, согласен полностью, Лисенок. С мамами спят либо совсем малыши, либо… папы. Давай сделаем так. Когда Лидия, Павел и Олег переедут к себе домой, ты будешь спать в своей комнате, а я буду спать с твоей мамой… Тогда точно больше никто не скажет, что ты маленькая, потому что спишь с мамой и боишься спать одна. Договорились?
Ничего себе поворот, я даже растерялась от неожиданности. Руслан, Павел и Лида с огромным трудом сдерживали смех, а Олег, расслабившись и вернув себе прежний цвет лица, вальяжно уселся на стуле, с интересом поглядывая на нас.
Лиза нахмурила золотистые бровки, подумала немного, а потом осторожно спросила:
– А ты теперь мой папа? Ну, раз ты с мамой в одной кровати спать будешь?
Кирилл, крепко прижав девочку к себе, бросил на меня удовлетворенную плотоядную улыбочку поверх белокурой головки, а Лизе промурлыкал:
– Да, Лисенок! Теперь я твой папа. И если тебя кто будет обижать, уши оторву за свою девочку.
Нет, ну и как это называется?!
– Кир, это непедагогично, такие высказывания… – возразила Лида, увидев мое замешательство.
– Зато полностью отражает истину, – хмыкнул Кирилл.
– Мам, так это правда? – Лиза повернулась ко мне и с надеждой спросила: – Дядя Кирилл теперь мой папа?
Скрипнув зубами, бросила на сура злой взгляд, предупреждающий о предстоящих неприятностях. Затем нарисовала улыбку уже для дочери, повернулась и не смогла отказать надежде, засветившейся в ясных зеленых глазах. Только согласно кивнула.