После Сталинграда и в Лондоне, и в Вашингтоне вплотную занялись проблемами будущего мира - в конечной победе уже не сомневались. То ли благодаря различиям в характерах, то ли потому, что опасность для США в войне была практически меньшей, чем для Англии, но Рузвельт в то время больше размышлял на эту тему, чем Черчилль. Английский премьер основное внимание пока уделял ведению военных операций. Свои не очень значительные силы и средства Англии приходилось использовать на военных театрах, разбросанных по всему земному шару. Все важные внешнеполитические вопросы, касавшиеся ведения войны, Черчилль, к большому, но хорошо скрываемому недовольству Идена, решал сам, оставляя на долю министра иностранных дел вопросы будущего мирного урегулирования, однако по мере приближения победы он все больше и больше вторгался в эту сферу.
Как сообщает историк Вудвард, глубоко изучивший документы Форин оффис за годы войны, английское правительство и министерство иностранных дел начали "размышлять и планировать послевоенный мир, как только отпала необходимость заниматься тем, что может быть названо "дипломатией выживания"". Уже в конце 1942 года Иден подготовил и представил кабинету ряд предложений по послевоенному мирному урегулированию. Ему же предстояло наметить пути для согласования позиций с США и Советским Союзом. А это было архитрудным делом.
Как правильно констатировал Вудвард, у трех ведущих участников антигитлеровской коалиции "существовала общая политическая цель - нанести поражение врагу в войне, но "победа" ни в коем случае не была простым понятием. Она имела один смысл для Соединенных Штатов, другой для Англии и... третий для России". Советский Союз преследовал демократические, прогрессивные цели и намерен был добиваться их максимальной реализации в послевоенном мире. Соединенные Штаты и Англия имели в виду империалистические цели, вытекавшие из их социального строя, но достигнуть этих целей США, например, намеревались в значительной степени за счет Англии.
Английская дипломатия оказалась в затруднительном положении. Руководители министерства иностранных дел хорошо понимали, что плоды будущей победы будут распределяться в соответствии с мощью каждого из победителей, а соотношение сил с каждым днем складывалось для Англии все хуже и хуже. Компенсировать нехватку мощи государства дипломатическим искусством в XX веке можно лишь в весьма ограниченных пределах. Иден и другие вершители английской внешней политики использовали эти возможности в полной мере, но время и ход событий работали против них.