Качества Идена, столь безжалостно охарактеризованные Рандольфом Черчиллем, были безусловно очень важны для старой гвардии консерваторов, державших в своих руках правительство. Не менее важна была для них уверенность, что Иден разделяет их взгляды, согласен с их политической линией и будет ее усердно осуществлять. Было ясно, что в недалеком будущем предстоит принять важные решения. И Иден оправдал их доверие.
Еще в декабре 1933 года английское правительство начало готовиться к новому туру переговоров с Германией. К этому времени у "умиротворителей" имелся уже солидный "задел". Продвинулось вперед дело с "пактом четырех?. В Женеве юридически было оформлено право Германии на довооружение. В "плане Макдональда" Англия официально предложила санкционировать для Германии 200-тысячную армию, отменив соответствующую статью Версальского мирного договора, разрешавшую Германии иметь не более 100 тыс. солдат и офицеров в вооруженных силах. Но как только уступки были сделаны, гитлеровцы тут же заявили, что им нужна 300-тысячная армия. В Париже забеспокоились, и было от чего.
Уже к этому времени там хорошо поняли, чего можно ожидать, когда в Лондоне заговаривают о переговорах с Берлином. Французское правительство, как замечает Иден, "опасалось, что любые переговоры с германским правительством будут иметь своим результатом новые уступки". Французские правящие круги сознавали, что перевооружение Германии, которой управляют люди, официально поднявшие знамя реванша, представляет серьезную опасность для Франции. Отсюда и возражения из Парижа против некоторых английских предложений, возражения робкие и непоследовательные, но вызывавшие раздражение у английских министров и газет.
На протяжении многих лет английские политики пытались играть к выгоде Англии, сталкивая Германию и Францию. Эта игра активно велась и после первой мировой войны. Иден пишет об "английской тенденции поддерживать слабого против сильного, что может быть просто инстинктивным стремлением к балансу сил" - одному из важнейших принципов в английской внешней политике. Англия стремилась придерживаться этого принципа, чтобы самой выступать в качестве арбитра и господствующей силы в Европе.
В первой половине 30-х годов во Франции имелись реалистически мыслящие политики, понимающие, что английская игра в "баланс сил" может привести Францию к катастрофе. Особенно хорошо понимал это Барту, министр иностранных дел. Он выступал за франко-советский пакт против нацистской агрессии и за вступление СССР в Лигу Наций.
Чтобы оказать нажим на французов и подчеркнуть перед нацистами свою твердую решимость договориться с ними об уровне вооружений, в Лондоне был опубликован по этому вопросу меморандум, признавший, как пишет Иден, "неизбежность определенного перевооружения Германии". Еще раз английское правительство заявило, что Германия должна иметь 200-тысячную армию; предлагалось разрешить ей иметь и танки. Чтобы сделать приемлемыми для общественного мнения эти уступки, в меморандуме говорилось, что они необходимы для достижения соглашения о конвенции, ограничивающей вооружение сроком на десять лет. Разоружение через гонку вооружений - такова логика английской позиции!