Молчание. Потом медленно поднимается КЭЛ ФРИЗ. Оглядывает сидящих вокруг островитян.
КЭЛ. Я не вижу выбора, если мы верим в его угрозы.
РОБЕРТА КОЙН. Ты ему веришь?
КЭЛ. Первым делом я задал себе этот вопрос. И… да, верю. Увидел достаточно, чтобы поверить. Я думаю, мы должны отдать то, что ему нужно… или он возьмет все, что у нас есть… включая наших детей.
КЭЛ садится.
РОББИ. Роберта задала хороший вопрос. Кто думает, что Лигоне сказал правду? Что он может уничтожить – и уничтожит – всех на острове, если мы пойдем против него?
Молчание. Они все верят, но никто не хочет поднять руку первым.
ДЕЛЛА БИССОНЕТ. Мы все видели один и тот же сон… и обычно такие сны не снятся. Я это знаю. Мы все это знаем. Он честно нас предупредил.
Она поднимает руку.
БЕРТ СОУМС. Это нечестно, но…
Одна рука у него на перевязи, но он поднимает вторую, которая не сломана. Другие следуют его примеру, сначала несколько человек, потом больше, больше, наконец, почти все. ХЭТЧ и МОЛЛИ поднимают руки среди последних. Только МАЙК сидит, не шевелясь, вторая рука – та, что не держит руку МОЛЛИ, – так и лежит у него на коленях.
МОЛЛИ (тихо, только МАЙКУ). Вопрос не в том, что мы собираемся делать, Майк… пока не в этом. Речь о том, верим мы ему или нет…
МАЙК. Я знаю, о чем речь. И как только мы ступим на эту дорогу, каждый новый шаг будет даваться легче. Это я тоже знаю.
РОББИ (опуская руку). Хорошо, как я понимаю, мы ему верим. С одним разобрались. А теперь – хочет ли кто-то высказаться по главному вопросу…
МАЙК (встает). Я хочу.
РОББИ. Прекрасно. Ты налогоплательщик, значит, имеешь право. Говори.
МАЙК медленно поднимается по ступенькам на сцену. МОЛЛИ с опаской наблюдает. МАЙК не идет к кафедре, а просто поворачивается к островитянам, бок о бок с которыми прожил всю жизнь. У нас есть несколько секунд для фокусировки и нагнетания напряжения, пока МАЙК думает, как начать.
МАЙК. Да, он не человек. Я не голосовал, но согласен с этим. Я видел, что он сделал с Мартой Кларендон, что он сделал с Питером Годсо, что он сделал с нашими детьми, и я не верю, что он – человек. Я видел тот же сон, что и вы, и мне, как и вам, понятна реальность его угрозы. Может, даже лучше, чем вам, потому что я ваш констебль, человек, которого вы выбрали, чтобы следить за соблюдением наших законов. Но… люди… мы не отдаем наших детей головорезам. Вы это понимаете? Мы не отдаем наших детей!
Из глубины зала, где спят дети, выступает ЭНДИ РОБИШО.
ЭНДИ. И каков у нас выбор? Что нам делать? Что мы можем?
Одобрительный шепот пробегает по залу, и мы видим, как МАЙКА что-то тревожит, потому что в его ответе нет здравого смысла. Только стремление поступить правильно, по совести.