147. ЭКСТЕРЬЕР: МАЙК, НА СТУПЕНЯХ МУНИЦИПАЛИТЕТА. НОЧЬ.
Он плачет. ДЖОАННА СТЭНХОУП выходит и кладет руку ему на плечо. Говорит с бесконечной добротой.
ДЖОАННА. Майк, зайди в дом.
Он игнорирует ее, спускается со ступеней, идет по снегу. Это тяжелый труд, если ты не волшебник, но он все равно продвигается вперед, иной раз проваливаясь по пояс. Он идет по следам ЛИГОНЕ, камера не выпускает его из кадра, и мы видим, что следы эти становятся все менее заметными, все менее связанными с землей, на которой вынуждены жить смертные. За мемориалом мы видим последний, едва заметный след… а потом ничего. Акры девственного, нетронутого снега. МАЙК падает около этого последнего следа и плачет. Вскидывает руки к пустому небу, сияющей луне.
МАЙК (тихо). Верни его. Пожалуйста. Я сделаю все, если ты вернешь моего сына. Все, что ты захочешь.
148. ЭКСТЕРЬЕР: ДВЕРИ МУНИЦИПАЛИТЕТА. НОЧЬ.
Островитяне выходят из здания, молча наблюдают. ДЖОННИ и СОННИ, ФЕРД и ЛЮСЬЕН, ТАВИЯ и ДЕЛЛА, ХЭТЧ и МЕЛИНДА.
МАЙК (умоляющий закадровый голос). Верни его.
Лица островитян не меняются. Возможно, мы видим сочувствие, но не сожаление. Только не на этих лицах. Что сделано, то сделано.
149. ЭКСТЕРЬЕР: ВНОВЬ МАЙК, СРЕДИ СНЕГА. НОЧЬ.
Лежит в снегу, за мемориалом с колоколом. Еще раз, но уже без надежды протягивает руки к луне и поблескивающей в ее свете воде.
МАЙК (шепотом). Пожалуйста, верни его.
Камера уходит вверх и вдаль. Мало-помалу МАЙК уменьшается и становится черной точкой на огромном снежном поле. А на его границе появляются мыс, руины маяка и волны протоки.
ЗАТЕМНЕНИЕ.
МАЙК (закадровый голос, шепотом, последний раз). Я его люблю. Смилуйся.
КОНЕЦ ШЕСТОГО АКТА
150. ЭКСТЕРЬЕР: ПРОТОКА. ЛЕТНЕЕ УТРО.
Небо ярко-синее, как и протока. Трудолюбиво пыхтят рыболовецкие баркасы. Прогулочные катера носятся, поднимая волну и распугивая воднолыжников. Над головой кружат и кричат чайки.
151. ЭКСТЕРЬЕР: ПРИБРЕЖНЫЙ ГОРОД. УТРО.
КАРТОЧКА ДЛЯ ТИТРОВ: МАЧАЙАС, 1989.
152. ЭКСТЕРЬЕР: МАЛЕНЬКИЙ ДОЩАТЫЙ ДОМ НА ГЛАВНОЙ УЛИЦЕ. УТРО.
На стене вывеска: «ПРИБРЕЖНАЯ СЛУЖБА ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКОГО КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ». Ниже надпись: «РЕШЕНИЕ ЕСТЬ. МЫ НАЙДЕМ ЕГО ВМЕСТЕ».
Камера смещается к боковому окну. Там сидит женщина, смотрит на улицу. Глаза у нее красные, щеки мокрые от слез. Волосы седые, и поначалу мы не узнаем МОЛЛИ. Она постарела лет на двадцать.
153. ИНТЕРЬЕР: КАБИНЕТ КОНСУЛЬТАНТА. УТРО.
МОЛЛИ сидит в деревянном кресле-качалке, смотрит на лето и беззвучно плачет. Напротив нее – психотерапевт, квалифицированный специалист, женщина в легкой кремовой летней юбке и шелковой летней блузке. Она аккуратно причесана, неброско накрашена, смотрит на МОЛЛИ с сочувствием, обычно написанном на лице хорошего психотерапевта. Часто это сочувствие помогает, но иногда пугает своей отстраненностью.