.
Прежде всего это относится к инвестиционно-кредитной политике. Её применение основано на резком возрастании роли прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в развитии практически всех государств мира. В настоящее время объем прямых иностранных инвестиций значительно превышает объем мирового экспорта, а доля ПИИ в валовом внутреннем продукте мира увеличивается темпами, которые в два раза превышают темпы роста доли внешней торговли в ВВП. Как отмечают эксперты ООН, "обещание выделить прямые иностранные инвестиции и угроза такие инвестиции не предоставлять оказывают значительное воздействие на правительства в плане выбора ими варианта политики"13 .
Доминирование в глобальном информационном пространстве становится одним из ключевых ресурсов внешней политики. Образ страны на мировой арене напрямую влияет на степень доверия международного делового сообщества к политике её правительства, и значит, на её инвестиционный и кредитный рейтинг. Нематериальные, казалось бы, факторы трансформируются во вполне ощутимые выгоды или потери при участии в международных тендерах, на переговорах о получении внешних займов, при привлечении иностранных вкладчиков в национальную экономику. При этом для создания нужного образа целых государств и народов активно используются возможности современных информационных технологий.
К крайним проявлениям "информационной дипломатии" относятся информационные войны, сопровождающие теперь, как правило, подготовку к силовым акциям, введение санкций против тех или иных государств, лоббирование нужных решений международных организаций.
Комбинированное использование экономических стимулов или санкций и информационного давления открывает дорогу применению нового инструмента внешней политики — своего рода "политической инженерии". Вместо поиска взаимоприемлемых компромиссов за столом переговоров дипломатия наиболее развитых государств порой занимается "конструированием" партнера, готового принять предъявляемые ему условия. В ход при этом идет изменение состава правительств, перекройка национально-территориального деления государств и даже их конституционного устройства. Подобная практика, представляющая собой, по сути, вмешательство во внутренние дела других государств, особенно ослабленных внутренними и международными войнами, активно применялась, например, на Балканах.
Усиление противоречивого характера процессов глобализации, рост её социальных издержек и опасности все более масштабных финансово-экономических кризисов говорят об очевидном дефиците управляемости международной системой.