Вот в жизни мне бы в голову не пришли такие мысли и предположения, если бы не факт — машину точно угоняли.
Что, если преступник приехал в лес на своей машине и убивал он рядом с этой машиной? Но зачем тогда угонять мою? Я мог назвать одну-единственную причину — меня хотели подставить, привязать меня к этому убийству. Но кто и за что? Кому я перешел дорогу? Окружающие меня люди, как мне казалось, относились ко мне тепло и по-дружески. Жен я ни у кого не отбивал, а если и случались какие-то интрижки, так у кого их не случалось?
Я задремал все-таки, может, на несколько минут, и был разбужен громким стуком в дверь. Непонятно, зачем он вообще стучал, этот Фима, я что, девушка в неглиже, чтобы со мной так церемониться?
— Звонил Ракитин, — объявил он с порога. — Фамилия девушки Винник. Софья Николаевна Винник.
Фамилия заискрилась в моем мозгу опасным электрическим проводом. Я силился вспомнить, где я раньше мог ее слышать.
— Что, память заклинило? — усмехнулся Ефим. — Давай вспоминай. А когда вспомнишь, тебя еще больше переклинит.
Ряд ассоциаций, картинок одна страшнее другой возникли в моей голове.
— Если мне память не изменяет, то так звали как раз подружку твоего сына Гриши.
Я посмотрел на Фиму, как на привидение.
— Но этого не может быть, она погибла. Больше пяти лет тому назад.
— Я-то ее сразу вспомнил. Но объявились ее родители, обратились в полицию — девушка пропала несколько дней тому назад. Телефон ее не отвечает, никто из подруг и друзей ее не видел. Родители забеспокоились, забили тревогу.
— Не поздновато? — Я все еще никак не мог прийти в себя, совершенно сбитый с толку. То мне казалось, что я вместо мужа Ольги нашел его двойника нейрохирурга Туманова, то теперь вот проявился двойник погибшей невесты моего сына. Какие-то странные вещи начали происходить вокруг меня. Словно чудовищный водоворот несуразностей закручивал меня и тянул на самое дно сознания. Я отказывался понимать, что вообще происходит.
— Так, давай спускайся, я сделал омлет. Нужно поесть, чтобы были силы. Надо же действовать!
— И как ты собираешься действовать? — спросил я его уже за столом, поедая горячий, с ароматной поджаристой корочкой омлет. Вообще-то омлеты я не любил, но вот тот показался мне просто вершиной кулинарного искусства.
— Смею предположить, — Фима тоже ел с аппетитом, заедая омлет хрустящим свежим огурцом, — что бы ты ни думал, но на этом убийстве лежит твоя тень. Ты, хоть и косвенно, конечно, как-то связан со всеми этими делами. Я тут наметил план действий.
На стол лег исписанный четким почерком лист, где все выстроилось по пунктам.