— Ей просто нужно было сорвать на ком-то зло, — предположил я. — Надеюсь, ты не рассказывал ей о нашей встрече и о том, что мы говорили об Ольге…
— Нет, конечно! — Туманов даже вскочил со своего места и заметался по кабинету. — Зато она словно почувствовала что-то и буквально вчера начала расспрашивать меня, где Ольга, что, да как, не люблю ли я ее…
Почувствовала она, как же! Я сидел в кабинете нейрохирурга и ощущал себя последним преступником. И зачем только я представился художником? Зачем притащил эту легкомысленную и падкую на мужчин особу к себе домой? Мне проблем не хватает?
Я ругал себя последними словами, самым мягким из которых было определение «идиот». А еще я трусил. Боялся, что эта бестия, попавшая в какой-то любовный переплет, рассказала Туманову и о нашей встрече. Вот если бы она сейчас вошла в кабинет и увидела меня, наверное, и мне бы досталось. Кто знает, что бы ей пришло в голову. Слушая Туманова, я поглядывал с ужасом на дверь и прислушивался к доносящимся оттуда звукам то приближающихся, то удалявшихся шагов.
Конечно, если бы я не застал нейрохирурга в таком плачевном и растерянном состоянии, не было бы его откровений. А так я попал ему на глаза в самое неудачное для него время, когда ему просто не с кем было поделиться.
— И чем все закончилось?
— Говорю же, она надавала мне несколько пощечин, сказала, что я жалкая и ничтожная личность!
— Ильфа и Петрова начиталась… — машинально проговорил я. — Паниковский… Да ладно, это я так…
— Вообще-то она книг не читает. Но мне тогда было, поверь, все равно… Словом, я совершил ошибку, впустив в свою жизнь эту женщину, а за ошибки, брат, надо платить.
Золотые слова, подумал я, имея в виду точно такую же ошибку. И какое счастье, что я больше никогда ее не увижу!
— Фурия! Она причинила мне такую боль, и моральную, и, главное, физическую! Хорошо еще, что в глаз не попала.
— На чем вы расстались?
— Она сказала, что сейчас же заберет все свои вещи и переедет к Цареву.
— Надо же, все карты открыла. Как бы она не пожалела. А он-то ее примет?
— Да он уже был у меня, мы с ним поговорили. Он сказал, что давно влюблен в Ольгу и что нам, мужчинам, нужно побеседовать. Что ж, говорю, забирай ее. Признаться, я сказал ему это с легким сердцем. Ну просто как гора с плеч! А он, знаешь, такой хороший человек, благородный, сказал, что хочет, чтобы все было спокойно, интеллигентно. Я хотел предупредить его, рассказать, чем чревата их связь и все такое, но потом решил, что это будет совсем уж некрасиво.
— Это его жизнь. К тому же он в отличие от тебя влюблен.