Горбачев. Его жизнь и время (Таубман) - страница 175

. В действительности она купила в ювелирном магазине Mappin&Webb серьги в виде капелек ценой в несколько сотен фунтов, а расплатилась “наличными”, выданными ей сотрудником советского посольства[618]. Советские газеты сообщали об этой поездке гораздо более лаконично: их редакторы понимали, что у некоторых кремлевских коллег вызывает острую зависть внимание, которое привлек к себе Горбачев. Советский посол в Вашингтоне Добрынин отправил в Москву две длинные телеграммы с рассказом о том, какую реакцию в Америке вызвал успех четы Горбачевых в Британии. Как правило, подобную информацию рассылали членам Политбюро, но в этот раз вышло иначе. Потом, встретив Добрынина, Громыко принялся отчитывать его: “Вы же такой опытнейший политик, умудренный дипломат, зрелый человек… Шлете две телеграммы о визите парламентской делегации! Какое это вообще может иметь значение?”[619]

Пока Горбачевы находились в Лондоне, в Москве 20 декабря скончался Устинов. Горбачеву пришлось прервать визит и вылететь домой. В течение следующих двух с половиной месяцев состояние Черненко резко ухудшилось. Горбачев все время справлялся у главного кремлевского врача о здоровье Черненко. Доктор Чазов, знавший о напряженных отношениях между Черненко и Горбачевым, был несколько удивлен тем, что Горбачев постоянно упирал на необходимость всеми силами бороться за жизнь Черненко[620]. Практиковавшийся в сталинскую эпоху обычай ускорять смерть политических врагов давно ушел в прошлое. Однако тайная борьба за власть продолжалась в более мягкой форме. Противники Горбачева в Политбюро, которых поддерживали помощники Черненко, по-видимому, остановили свой выбор на главе Московского горкома партии, увидев в нем подходящего преемника. Учитывая биографию претендента, это была довольно рискованная ставка: семидесятилетний Гришин, за плечами которого имелась ничем не примечательная карьера, мало чем отличался от Черненко, на чье протершееся кресло он так желал усесться. На 25 февраля 1985 года были назначены “выборы” в Верховный Совет РСФСР. Поскольку Черненко был слишком болен, чтобы самостоятельно зачитать банальную речь перед символической толпой избирателей, явившихся в его московский округ, вместо него с речью выступил Гришин. Сидя вместе с остальными членами Политбюро за длинным столом в президиуме, Горбачев чувствовал, что он – “участник этого фарса”. А Гришин “с присущей ему занудно-монотонной интонацией, пытаясь изобразить пафос, подъем и вдохновение, читал и читал текст. И было во всем этом что-то сюрреалистическое”. Но потом Гришин предпринял еще два шага, даже более жалкие. В день выборов помощники Черненко придали больничной палате сходство с избирательным участком, подняли старика с постели, нарядили его в костюм и, поддерживая его в стоячем положении, заставили опустить бюллетень в урну перед телекамерами. А еще через четыре дня ту же палату показали под видом “кабинета” Черненко, где он принимал поздравления от Гришина и нескольких других партийных чиновников. Тогда Черненко даже удалось кое-как зачитать короткую речь. “До сих пор, – писал потом Горбачев, – у меня перед глазами согбенная фигура, дрожащие руки, срывающийся голос… падающие из рук листки… И сам он падал… и был подхвачен Чазовым… Все это стало возможным вопреки категорическим возражениям Чазова, но с согласия или по желанию самого Черненко, которого подталкивали к этому Гришин и его ближайшее окружение”