.
Кинорежиссеры, десятилетиями копившие обиду на то, что их фильмы режет цензура или они ложатся “на полку”, бурно выплескивали недовольство на заседаниях съезда, проходившего с 13 по 15 мая. “Одно критическое выступление следовало за другим – очень искренне, очень жестко, очень резко”, – вспоминал Элем Климов, которого избрали главой Союза кинематографистов после того, как отвергли официально одобренного кандидата и еще 12 кандидатов, претендовавших на должности в правлении союза[790].
Но после съезда стали происходить еще более удивительные вещи. Климов провозгласил первостепенной задачей возвращение “арестованных фильмов”, хотя – “никто из нас не знал, сколько их легло на полку”[791]. Союз создал комитет по конфликтам, который принялся просматривать и “реабилитировать” запрещенные ленты. В итоге было выпущено более сотни фильмов. Грузинский кинорежиссер Тенгиз Абуладзе снял “Покаяние” еще в 1984 году, заручившись поддержкой тогдашнего партийного главы Грузии Шеварднадзе, однако в прокат его работа так и не попала. Фильм-притча Абуладзе рассказывает историю Варлама – городского главы маленького грузинского городка. Варлам олицетворяет одновременно Гитлера, Муссолини и Сталина (усики, черная рубашка, густые темные волосы). Фильм начинается с его торжественных похорон, но затем родные снова и снова обнаруживают его труп у себя в саду, пока покойника наконец не “арестовывают”. При помощи флешбэков в фильме показано, как Варлам бросал в тюрьмы и уничтожал множество невинных людей. “Покаяние” – сложная картина, и за ее сюжетом следить нелегко, но в ту пору, когда никто еще не понимал, можно или нельзя критиковать Сталина, этот фильм смотрелся как откровение. Сознавая это, Климов обратился напрямую к Яковлеву с просьбой разрешить показ. Яковлев, при всем своем стремлении к радикальным реформам, засомневался и спросил Климова: “Что скажут наши товарищи из соцстран? С выходом этой картины у нас меняется строй”[792]. Яковлев отнес “Покаяние” Горбачеву, тот посмотрел, сказал, что это “бомба”, и пообещал Шеварднадзе, который тоже вступился за судьбу фильма, что со временем даст “зеленый свет”. Некоторые члены Политбюро хотели сами решить – выпускать “Покаяние” на экраны или нет, но Горбачев, пойдя на небывалый шаг, твердо сказал, что решать это должен Союз кинематографистов. Вначале фильм показали в Грузии, потом состоялись закрытые просмотры в Москве. Наконец, фильм попал в широкий прокат. Реакция людей была ошеломительная: советские зрители немедленно восприняли выход “Покаяния” как верный знак того, что грядут действительно радикальные перемены