Президент промолчал[1960].
Горбачев не желал оказаться на фотографиях с наградой в руках, поэтому в Осло вылетел первый заместитель министра иностранных дел Анатолий Ковалев, который 10 декабря и получил премию – такая процедура допускалась в порядке исключения. Союзный президент несколько месяцев откладывал свою Нобелевскую лекцию, но 5 июня 1991 года, в последний день, когда это позволяли правила, он выступил в Осло с речью, в которой подтверждал преданность своему политическому курсу: “…этот вопрос для меня давно и бесповоротно решен. Ничто и никогда, никакое давление ни справа, ни слева меня не собьет с позиции перестройки и нового мышления. Менять своих взглядов и убеждений не собираюсь. Выбор сделан окончательно”[1961].
Глава 16
Накануне путча
Январь – август 1991 года
Анатолий Черняев записывал свои наблюдения о состоянии Горбачева в дневник. 2 января 1991 года: “Его самонадеянность становится нелепой, даже смешной”. 7 января: “М. С. уже ни во что не вдумывается по внешней политике”. “Не готовится ни к чему. Говорит в десятый раз одно и то же”. 14 января: речь Горбачева в Верховном Совете по вопросу Литвы была жалкой, косноязычной и полной бессмысленных отступлений. 14 марта: “М. С. все больше мельчит, становится все раздражительней. И все меньше информирован”. 20 марта: “Раньше он читал статьи и даже книги… и развивался сам”. Теперь “он исчерпал себя интеллектуально как политик. Он устал. Время обогнало его, его время, созданное им самим”.
Заметки Черняева, возможно, целиком основаны на эмоциях, однако он был не единственным, кому казалось, что Горбачев с трудом справляется с быстрым развитием событий и давлением, которое на него оказывают со всех сторон. “К зиме 1990–1991 года, – вспоминает Грачев, – даже ‘стратегические резервы’ горбачевского оптимизма, похоже, были на грани истощения… Все валилось из рук”[1962].
Государственный секретарь США Джеймс Бейкер, посетивший Москву в середине марта, заметил, что Горбачев зациклен на Ельцине и очень болезненно воспринимает все, связанное с его фигурой. Бейкер сообщил, что намерен переговорить с Ельциным, и Горбачев вышел из себя[1963].
Ричард Никсон нанес визит в Россию через несколько дней после Бейкера. По словам бывшего американского президента, пять лет назад Горбачев являл собой живое воплощение уверенности, а в 1991 году он “выглядел подавленным, затравленным, изможденным”[1964].
Горбачев старался наладить отношения с партийными консерваторами, о чем свидетельствует его отдаление от “левых” Яковлева и Шеварднадзе, а также назначение Янаева на пост вице-президента и Валентина Павлова на пост премьер-министра. 25 декабря 1990 года у Рыжкова случился сердечный приступ. Шахназаров и Черняев предложили президенту несколько кандидатов на его место – Леонида Абалкина, опытного экономиста, который ранее критиковал программу “500 дней”, Аркадия Вольского, предпринимателя, талантливого партийного функционера и главного консультанта Горбачева по конфликту в Нагорном Карабахе, и Анатолия Собчака, в прошлом видного депутата-демократа, ныне мэра Санкт-Петербурга