Можно предположить, что Екатерина Васильевна устроила это знакомство не без скрытой цели, в расчете на то, что Качалов мог помочь Фаине найти место в Москве. Но разве могла Фаина, благоговевшая перед Качаловым, обратиться к своему кумиру с такой просьбой? Или хотя бы намекнуть? Она благоговела, и этим все сказано. Благоговела и невероятно гордилась знакомством.
И пронесла эти чувства через всю свою жизнь.
Оказала Екатерина Васильевна Фаине и прямую протекцию. Она отправила Фаину к режиссеру Алексею Алексееву (настоящая фамилия его была Лившиц). В подвальном этаже дома № 10 в Большом Гнездниковском переулке, который часто называют "Первым домом Нирнзее" или просто "домом Нирнзее", Алексеев готовил премьеру "новорожденного" Театра сатиры — обозрение (не пьесу, а обозрение) "Москва с точки зрения". В создании первого спектакля — обозрения "Москва с точки зрения" Алексееву помогала плеяда талантливых молодых писателей, среди которых были Виктор Ардов, Лев Никулин, Николай Эрдман, Виктор Типот, Абрам Арго, Николай Адуев (тот самый, который впоследствии возглавил секцию сатиры в Союзе писателей), Владимир Масс. Руководил театром режиссер Давид Гутман, опытный театральный миниатюрист и сатирик.
Можно только представить, как бы расцвел талант Фаины Раневской в Театре сатиры! Ах, неспроста, неспроста Екатерина Гельцер отправила Фаину к Алексееву! Ах, как бы замечательно Раневская могла бы сыграть Марселину в "Женитьбе Фигаро"! Ах, какой бы Мамашей Кураж она могла бы стать! А роль Марии Ивановны в "Маленьких комедиях большого дома" написана прямо "под Раневскую"…
Но — не сложилось. Причем отказалась Фаина. Алексееву как раз были нужны такие актеры, как она — молодые, но уже с опытом, энергичные, остроумные, характерные. Он встретил Фаину, что называется — с распростертыми объятиями и сразу же начал соблазнять. Не в прямом смысле соблазнять, а в переносном — пообещал комнату в общежитии (что в перенаселенной Москве 1924 года было очень ценным), хороший заработок и свободу творческого самовыражения. Условия были прекрасными, можно даже сказать — великолепными, но Фаине не понравился сам Алексеев, который из-за своей словоохотливости на первый взгляд производил впечатление несерьезного человека, не понравился ей подвал, в котором шли репетиции, пускай место и было известным — когда-то здесь находилось знаменитое кабаре Никиты Балиева "Летучая мышь", а больше всего не понравилось то, что вместо пьесы ставилось обозрение, состоящее из эстрадных номеров. Сразу же вспомнилась Казань с ее несерьезным репертуаром.