Михаил покашлял, отчетливо и нарочно, привлекая к себе внимание, и опять подошел ко мне.
– Вот обсуждали мы тут, Лёха, как ты оригинально решил «Фантазию до мажор»… Крещендо такое неожиданное в середине…
– Вы вместе? – очень просто уточнил Алёша, глядя то на меня, то на Михаила.
– Да, – ответил Михаил.
– Нет, – одновременно с ним проговорила я.
Но почему-то Алёша услышал именно Михаила. Он кивнул, развел руками, еще раз кивнул, как будто каким-то своим мыслям, вздохнул и сказал:
– Хорошо, ребята. Миша, я не знал… Ладно. Хотите, поедем сейчас ко мне? – И добавил, с небольшой заминкой: – Вика будет рада.
Вблизи я увидела кольцо на руке. В зале его видно не было. Конечно, я ведь не думала, что Алёша всю жизнь помнит и ждет меня. Да мне это и не нужно было. Это все всколыхнулось от музыки и сейчас пройдет… Да и что всколыхнулось? Что? Разве я когда-то любила его?
Михаил стал рассуждать о каких-то деталях исполнения, из чего я сделала вывод, что скорей всего, он тоже музыкант. Спрашивать сейчас было совсем глупо. Зачем Михаилу было нужно делать вид, что мы давно знакомы, я не понимала, да и вообще не понимала, как себя вести. Я не робкого десятка – так я про себя думаю. И считаю это своим достоинством. Но в тот момент никакого присутствия сильного духа в себе не ощущала. Как быть? Мысли мои метались, а чувства были совершенно противоположные.
Уходить домой? И терпеливо ждать там Маришу с юбилея Ильи? Побыстрее уйти отсюда, а потом решить, что делать? Посидеть в кафе, посмотреть, как падает ранний снег на мой город, в котором вообще-то еще золотая осень по расписанию… Да что за бред!
Я не хочу уходить от Алёши. Мне есть что ему сказать. Я перевернута его музыкой, он великолепный, талантливый, я этого тогда, в юности, не понимала… Ну не понимала – и что? Кому нужны эти мои признания?
Алёша молчал, что-то перекладывал на гримерном столике – ноты, крохотные наушники, маленький блокнот… интересно, что он записывает в блокнот? Замечания к себе по поводу концерта? Расписание своих будущих концертов? Список продуктов, которые его просила купить Вика?
Михаил тоже молчал, сопя, тыкал в телефон пальцем – я видела, кому-то отвечает. Кому!.. Жене, разумеется. Наверняка у него есть жена. Или подруга. Слишком он бойкий для закоренелого холостяка. Хотя – откуда мне это знать?
Я взглянула на Алёшу, а он тут же обернулся и улыбнулся. Странное, неправильное чувство овладело мной в тот момент. Мне хотелось, чтобы он, как в старые времена, подошел ко мне, заглянул в глаза – с надеждой, робко, вопросительно… зная ответ и надеясь, что он ошибается, что ответ будет другим… Может быть, я просто истосковалась от одиночества. Нет, я с Маришей не одинока. А женское мое одиночество началось давно, как я теперь понимаю. Когда я служила Илье (иначе это не назовешь), а он жил и строил свою жизнь, как хотел.