Ветер взревел, но ракин поднял их выше. Кадара поравнялась с ними, охраняя тыл. Сквозь свои волосы, Несрин оглянулась на распространяющийся огонь.
К тому времени, когда Борте и Йеран взлетели вверх, в когтях ракина Йерана была тёмная фигура. Совсем обмякшая.
Борте остановилась.
В её руках вспыхнул свет. Пылающая стрела.
Борте выстрелила в небо.
Сигнал, поняла Несрин, так как бесчисленные крылья наполнили своим шелестом воздух вокруг них. И когда стрела Борте приземлилась на паутину, когда вспыхнуло пламя… сотни огней загорелись в небе.
Всадники ракинов. У каждого по пылающей стреле. И каждая направлена вниз.
Подобно звездопаду, стрелы падали на темноту Дагульской пустоши. Приземлялись на паутину и дерево. И загорались. Одна за другой.
Пока ночь не воспылала огнём, пока дым не взмыл в небеса, смешиваясь с нарастающими криками.
Ракины повернули на север, Несрин дрожала, цепляясь за когти, удерживающие её. Сартак встретил её взгляд, его волосы развивались на ветру.
Пламя внизу осветило раны на его лице, а руки… еще хуже. Его кожа была ужасно бледной, губы сухие, а в глазах — усталость и облегчение. И всё еще…
Сартак улыбнулся, едва пошевелив губами. Слова, которые сказал принц, висели в воздухе между ними.
Она не могла отвести от него глаз.
Поэтому Несрин улыбнулась в ответ.
И внизу, позади них, далеко в ночи, Дагульские пустоши пылали.
Шаол и Ирэн уехали обратно в Антику на рассвете.
Они оставили записку Хасар, говоря, что у Ирэн есть один тяжело больной пациент, которого нужно проверить, и помчались по дюнам под восходящим солнцем.
Ни один из них не спал достаточно долго, чтобы отдохнуть, но если то, что они узнали о целителях, было правдой, они не рискнули задерживаться.
Спина Шаола болела из-за вчерашнего путешествия сюда и прошлой ночи. К тому времени, когда появились белые стены Антики, он зашипел сквозь зубы.
Ирэн нахмурилась, глядя на него весь болезненный поход ко дворцу. Они не обсуждали то, что произошло в спальне, но ему было всё равно, нужно ли ему подниматься по лестнице Торре. Либо его кровать, либо её. Мысль оставить её, даже на мгновение, казалась невыносимой.
Шаол вздрогнул, когда спешился с Фараши, чёрная кобыла подозрительно хорошо себя вела. Он схватил трость и осторожно стоял.
Он сделал несколько шагов к Ирэн, позвоночник ныл от боли, но Ирэн протянула руку:
— Даже не думай о том, чтобы попытаться помочь мне спешится или сделать что-то, что сильно напряжёт твою спину
Он криво усмехнулся, но повиновался:
— Сделать что-то?
Её щеки покраснели, когда она спешилась, передавая поводья конюху. Человек с облегчением вздохнул, радуясь, что не придётся справляться с Фарашей, которая пыталась укусить бедняка, пытающегося потащить её к конюшне. Действительно, конь Эллады.