Когда она попыталась всадить кинжал в его сердце.
Хищник, которого он видел в этих глазах… он был спущен с поводка.
Не было никаких препятствий, которые могли бы сдержать ее. И слова, такие как честь, долг и доверие, они исчезли.
Она распотрошила того куртизана в туннелях. Она позволила человеческому телу упасть, закрыла свои глаза, и выглядела точно так же, как в том порыве страсти. И когда она снова открыла глаза…
Убийца. Лжец. Вор.
Она все еще сидела на шезлонге, принц Фэ рядом с ней, они оба наблюдали за этой сценой в туннеле, как будто они были зрителями в спорте.
Наблюдали, как Арчер Финн резко падает на камни, кровь разливается вокруг него, лицо напряжено от шока и боли. Наблюдали за Шаолом, которые стоял здесь, не имея возможности двигаться или говорить, как будто она дышала этой смертью перед собой, местью.
Когда Селена Сардотин закончила, он полностью разбился.
Он все еще пытался защитить ее. Вытащить ее из всего этого. Искупить.
Ты всегда будешь моим врагом.
Она прокричала эти слова с яростью десяти лет.
И она имела в виду именно это. Имела это в виду, как и любой ребенок, который потерялся и пострадал от рук Адарлана.
Как и Ирэн.
Сад появился в другом углу темноты. Сад и коттедж, мать и смеющийся ребенок.
Ирэн.
Вещи, которые он не видел, появлялись. Человек, которого он не ожидал найти.
Здесь, в темноте… вот она.
И даже здесь он провалился. Поступил неправильно и с ней, и с Несрин.
Он должен был ждать, должен был уважать их обоих достаточно для того, чтобы закончить с одной и начать с другой, но он предположил, что и в этом тоже облажался.
Аэлина и Рован оставались на этом шезлонге под солнечным светом.
Он увидел, как принц Фэ нежно, благоговейно, взял руку Аэлины и перевернул ее. Подставляя ее запястье солнцу. Обнажая слабые следы от кандалов.
Он увидел, как Рован погладил эти шрамы большим пальцем. Увидел огонь в глазах Аэлины.
Снова и снова Рован поглаживал эти шрамы пальцем. И маска Аэлины соскользнула с нее.
В этом лице был огонь. И ярость. И коварство.
Но и печаль. Страх. Отчаяние. Вина.
Стыд.
Гордость, надежда и любовь. Вес бремени, от которых она бежала, но теперь…
«Я люблю тебя».
«Прости».
Она пыталась объяснить. Сказала это так прозрачно, как только могла. Дала ему правду, чтоб он смог собрать все вместе, когда она ушла, и понять. Она имела в виду эти слова.
«Прости».
Простить за ложь. За то, что она сделала с ним, с его жизнью. За клятву, что она выбрала его, будет выбирать его, несмотря ни на что.
«Всегда».
Он хотел ненавидеть ее за эту ложь. За это ложное обещание, которое она выбросила в туманных лесах Вендалина.