Она кивнула:
— Аэлине удалось спасти Дорина и его отца так. Грубо и слишком рискованно. Но что, если целители с даром вроде моего, могут лечить кого-то, кто был заражён Валгом? Кольцо, ошейник. Как плохая вода или испорченная еда. Просто ядро тех демонов, которые затем прорастают внутри хозяев. Удаление — первый шаг, но ты говорил, что демон может остаться даже после этого.
Его грудь начала вздыматься в неровном ритме, когда Шаол кивнул.
Ирэн прошептала:
— Я думаю, что смогу их исцелить. Я думаю, что Валги… Думаю, что они паразиты, и я смогу вылечить людей, которых они заразили.
— Тогда все, кого Эраван поработил, удерживал кольцами и ошейниками…
— Могут быть освобождены.
Он сжал её руку:
— Но тебе нужно будет для этого приблизиться к ним. И их сила, Ирэн…
— Я думаю, что Аэлина и Дорин в этот момент будут держать их.
— Однако нет возможности проверить, можно так сделать или нет. Без значительного риска.
Его челюсть сжалась.
— Именно поэтому шпион Эравана охотится на тебя. Чтобы убрать это знание. Не позволить тебе понять это, исцелив меня. И передать знание другим целителям.
— Если это так, то… Почему? Зачем так долго ждать?
— Возможно, Эраван даже не подумал об этом. Пока Аэлина не очистила Дорина и короля от Валга. — он потер грудь. — Но есть кольцо. Оно принадлежал Атрилу, другу короля Брэннона и Маэвы. Оно предоставило Атрилу иммунитет от Валга. Был потеряна история его создания — единственного в своем роде. Аэлина нашла его. И Маэва очень хотела его назад. Легенда говорит, что Мэла сама сделала его для Атрила, но… Мэла любила Брэннона, а не Атрила.
Шаол поднялся с дивана, и Ирэн наблюдала за ним.
— Был гобелен. В старой комнате Аэлины. Гобелен, на котором были изображён олень, и который прятал вход в гробницы. Это был первый намек на путь Аэлины, который ей предстоит пройти.
— И? — выдохнула она.
— И сова была среди прочих лесных животных. Это была животная форма Атрила. Не Брэннона. Все это было закодировано — гобелен, гробница. Символы символов. Но сова… Мы никогда не думали об этом. Никогда.
— О чём?
Шаол остановился посреди комнаты.
— О том, что сова может быть не просто звериной формой Атрила, а его символ из-за преданности кому-то еще.
И, несмотря на теплый день, кровь Ирэн похолодела, когда она сказала:
— Сильба.
Шаоль медленно кивнул.
— Богиня исцеления.
Ирэн прошептала:
— Мэла не сделала это кольцо.
— Нет. Она этого не сделала.
Сильба сделала.
— Нам нужно отправиться к Хафизе, — тихо сказала Ирэн. — Даже если она не позволит нам брать книги, мы должны попросить ее взглянуть на них — самим убедится, что могло сохраниться за всё это время. То, что эти лекари-фэ, возможно, узнали об этой войне.