Но потом ее отец поклонился. Низко.
Несрин рассказала своей семье — в меру подробно — что случилось с ней среди ракинов. Ее сестра и тетя уставились на нее, когда дети стали заявлять, что они тоже будут всадниками на ракинах. А потом вылетели из дома, вопя и хлопая в ладоши, огибая мебель с диким смехом.
Она ожидала, что Сартак ждет, когда его поприветствуют, но принц заметил отца и шагнул вперед. Затем протянул руку и пожал его руку.
— Я слышал, что семья капитана Фалюк наконец прибыла благополучно, — сказал Сартак в знак приветствия. — Я думал, что приеду к вам лично.
Что-то сжалось в груди до боли, когда Сартак склонил голову отцу.
Саид Фалюк выглядел так, будто он сейчас упадёт в обморок, будь то от уважения или простым присутствием Кадары за ними. Действительно, несколько маленьких голов теперь выскочили из-за его ноги, осматривая принца, потом ракина, а затем…
— КАДАРА!
Младшая дочь ее тети и дяди — которой было не больше четырех лет — кричала имя ракина настолько громко, что все в городе, кто не знал, что птица находится на этой улице, теперь хорошо понимают это.
Сартак рассмеялся, когда дети пробежали мимо отца Несрин, мчась за золотой птицей.
Ее сестра уже последовала за ними, предупреждения застыли на губах…
Пока Кадара не опустилась на землю, а Салхи последовал примеру. Дети остановились, поклонившись, когда они осторожно протянули руки к двум ракинам и мягко погладили их.
Сестра вздохнула с облегчением. Затем поняла, кто стоял перед Несрин и их отцом.
Делара покраснела. Она пригладила ее платье, как будто это каким-то образом скрыло бы свежие пятна от еды, любезно предоставленные ее младшей дочкой. Затем она медленно вернулась в дом, поклонившись, когда уходила.
Сартак засмеялся, когда она исчезла, но не раньше, чем Делара подарила Несрин резкий взгляд, который сказал:
«О, ты так поражена, что это даже не смешно».
Несрин показала сестре пошлый жест за спиной, и их отец решил это проигнорировать.
Отец сказал Сартаку:
— Прошу прощение, если мои внуки, племянницы и племянники будут доставлять вам какие-то неудобства, принц.
Но Сартак широко улыбнулся — более яркой улыбкой, чем любая, которую она видела раньше.
— Кадара хочет походить на благородную гору, но она больше похожа на мать-курицу.
Кадара махала ее перьями, заставляя детей визжать от восторга.
Отец Несрин сжал ее плечо, прежде чем сказал принцу:
— Я думаю, что я остановлю их от попыток улететь на ней.
И тогда они остались одни. На улице. Вне дома ее дяди. Вся Антика теперь смотрела на них.
Сартак, похоже, не заметил. Конечно, не тогда, когда он сказал: