— Ты служил человеку, который делал так.
И, вероятно, действовал от его имени.
— Могла бы ты поверить мне, если бы я сказал, что он оставлял свою грязную работу другим людям, не подчинённым мне, и часто не посвящал в детали?
Её выражение лица сказало лорду достаточно. Девушка потянулась к дверной ручке.
— Я знал, — сказал он тихо. — Что он делал ужасные вещи. Знал, что многие пытались сразиться с ним, когда я был маленьким, и он разбил их в щепки. Чтобы стать капитаном, приходилось много в чём уступать. Я делал это охотно, потому что сосредоточился на защите будущего Адарлана — на Дорине. Даже будучи маленьким, я знал, что он не похож на своего отца. Знал, что с ним у нас всех будет лучшее будущее, если он сможет достаточно долго прожить — эмоционально и физически. Но ему нужен был союзник, друг, в этом дворце гадюк. Ни один из нас не был достаточно сильным и взрослым, чтобы бросить вызов его отцу. Мы видели, что случалось с теми, кто даже просто думал о восстании. Я знал, что если Дорин ошибется, то король убьёт его, наследник или нет. Поэтому я ждал и пытался обезопасить принца.
Лицо Ирэн не изменилось.
— Что случилось?
Наконец, он потянулся за рубашкой.
— Мы встретили кое-кого. Того, кто направил меня на ложный путь, против которого я боролся, пока это не стало безумно рискованным — как для меня, так и для других. Слишком рискованным. Поэтому ты можешь смотреть на меня с неприязнью, Ирэн Тауэрс, и я не буду обижаться. Но, поверь, в Эрилее нет никого, кто ненавидит меня больше, чем я сам.
— За тот ложный путь?
Он надел рубашку и потянулся за брюками.
— Мне нужно исцеление для борьбы с последствиями этого пути — с ошибками, которые я совершил, шествуя по нему.
— И какой путь ты хочешь выбрать сейчас? Что Правая Рука Адарлана будет делать в будущем?
Никто не спрашивал об этом у него. Даже Дорин.
— Я всё еще учусь… решать всё, — признался он. — Но, определённо, сначала что я прогоню Перрингтона и Валгов с наших родных земель.
Она поймала это слово — «наших». Ирэн закусила губу.
— Что случилось в ту летнюю ночь?
Он расплывчато рассказывал. Не сказал ей об атаке, днях и месяцах, ведущих к ней. И последствия тоже.
Эта комната мелькнула у него в мыслях — как голова катилась по мрамору, как кричал Дорин. Это смешивалось с другим моментом — Дорин, стоявший рядом с отцом, выглядит холодно, как смерть и жестоким, как любой уровень царства Эллады (богиня смерти, дарующая смерть от насилия или сожжения; царство Эллады — Ад).
— Я рассказал тебе, что случилось, — просто ответил Шаол.
Ирэн изучала его, играя с ремешком сумки: