— Товарищ старший лейтенант! Есть там тропочка! Можно подойти.
— Какая ещё тропочка? Мы, когда там сидели, все подступы изучили. Нет там никакой тропы. Да и духи тебе что, лохи, что ли?
— Да никто её не знает! Я сам тогда обалдел. Мне по большому приспичило. Я под обрыв отошёл, туда, где заросли боярышника. Помните?
Как не помнить. Макс всё помнил. И заросли боярышника тоже. Кто же знал, что кому-то приспичит переться в эти колючки? А Косицин полез. Он всегда отличался от остальной своей интеллигентности. Ну и в туалет ходил куда-нибудь подальше. Не любил на виду у всех. Кто бы другой, так расселся бы метрах в пяти от позиций и все дела. А этому уединение нужно было.
— Так вот, я за кусты забрался, а там тропочка такая… Её сразу и не приметишь. Кусты колючие. Вряд ли кто в них лазил. А это даже и не тропочка, а так… Ну, точно не человеком протоптана. Кто по доброй воле в такие колючки полезет? Я ещё тогда хотел сказать, да всё и без меня решилось. Нам бы снизу по расщелине зайти. А там по тропинке прямо им в тыл и ударим.
Макс задумался. А чем чёрт не шутит. В запасе резервный взвод. Пока остальные, зализывая раны, поливают духов огнём почём зря, этот взвод по тропочке зайдёт и ударит в тыл. Глядишь — и возьмём высотку.
— А ну-ка ко мне командира резервного взвода! Командир резервного взвода, приданного специально для выполнения этой операции, новоиспечённый лейтенант Татаринов чётко, как на параде, взял под козырёк.
— Смотри: вот здесь тропка проходит. Духи вряд ли о ней знают. Пойдёшь по ней и ударишь в тыл. От того, как у тебя получится, зависит всё.
Лейтенантик позеленел. Дрожащими руками он снял с пояса флягу и сделал два больших глотка воды.
— Я не пойду.
— Что? — Максу показалось, что он ослышался.
— Я не пойду. Если надо, то простым бойцом. Но взвод я не поведу.
Голос отказал Максиму. Ему хотелось орать, однако из горла вырывалось одно шипение.
— Останешься здесь. — Со свистом выдохнул Макс. — Взвод поведу я. Учти, приду живой, тебя под трибунал со всеми потрохами сдам. Понял! Где замкомвзвода? Стройте людей. Принимаю командование на себя. Они тогда прошли по той тропе и буквально свалились духам на головы. Рота поддержала, и бой быстро закончился. И вот тут его и огорошил сержант Нефёдов.
— Товарищ старший лейтенант, а Татаринов застрелился.
Как застрелился? Ты что несёшь?
— Как вы с взводом ушли, так он отошёл в сторону и пульнул себе в рот. Никто и среагировать не успел.
В душе Макса поднялась волна злости и раздражения. Это потом, заново прокручивая в памяти события войны, он осознал всю степень своей вины. Ведь Татаринов не боя испугался. Слишком неподъёмной для него оказалась ответственность за бой и за жизнь своих солдат. Простым бойцом он идти готов был. А Максим отказал ему даже в праве умереть в бою, не говоря уже о жизни. Макс поставил на плиту чайник и закурил новую сигарету. Что-то никак он сегодня согреться не может. Холодно, аж до стука в зубах. Печка растоплена жарко, а тепла нет. И голова какая-то тяжёлая. Чайник закипел, но есть не хотелось. Макс полез в древний буфет, оставшийся от прежних хозяев, и достал градусник. Так и есть. Температура. Вчера умудрился промочить ноги, и полдня не было возможности просушиться. Вот и результат. Ни о какой работе и речи быть не может. Он открыл банку мёда, положил пару ложек в чай, проглотил горсть таблеток и опять полез в постель. Лёжа и пытаясь согреться под одеялом, Макс, вдруг остро почувствовал своё одиночество. Он глянул вокруг и та простота интерьера, которая всегда ему нравилась, вдруг поразила его своим убожеством. В комнате сыро и неуютно. Не хватает женского тепла. Ему вдруг сильно захотелось, чтобы кто-то был рядом. Даже собаки нет. Надо было тогда ту колли забрать. Ещё раз увижу — заберу обязательно. Иногда Макс представлял себе, как было бы, если бы с ним жила женщина. Не кто-то конкретно, а абстрактная среднестатистическая женщина. Но сегодня вдруг ярко представилось, как по комнате ходит Юлия. Так ярко, что Макс перестал дрожать и даже икнул от неожиданности. Случится же такое. А ведь красивая, стерва. Но не про нашу честь, как говорится. Эта птица высокого полёта. Вон какая. Муж, наверное, богатый человек. Мысли в голове стали путаться и Макс уснул. А во сне к нему пришла она, и он, пробормотав что-то, заулыбался.