Затем наступило долгое молчание.
– Отведите её в её комнату, – наконец приказал сэр Уильям, – я разберусь с этим делом утром… так или иначе.
Слуги повели Кит прочь.
– И, Докинз…
Они приостановились.
– Заприте её.
Поднимаясь по лестнице, Кит услышала сердитый голос мистера Девениша:
– Чёрт возьми, Билли, я не позволю тебе передать её властям. Подумай! Они её повесят!
Ответ сэра Уильяма не достиг её ушей, но она и так его знала.
Сэр Уильям – мировой судья.
– Она убежала! – Докинз ворвался в кабинет сэра Уильяма. – Я пошёл впустить к ней её горничную, как вы приказали, сэр, а в комнате пусто.
Сэр Уильям удивлённо поднял брови.
– Я вправду запер её, сэр, по-настоящему запер. И к тому же всю ночь держал ключ при себе – не верил, что горничная её не выпустит, – уверял Докинз. – Однако девушка, должно быть, вылезла в окно. Откуда мне знать, сэр? До земли ужасно далеко, к тому же, ночь была сырой, и шифер, наверное, страшно скользкий.
Сэр Уильям вскочил на ноги и с выражением беспокойства на лице уставился в сад.
Докинз предвосхитил его вопрос:
– Нет, сэр. В саду со сломанной шеей она тоже не лежит. Я проверял. Бесследно исчезла, сэр.
Со вздохом облегчения сэр Уильям опустился в своё кресло.
– Ну, должен сказать, я рад этому.
– Сэр?
– Неужели ты, Докинз, на самом деле, хотел бы видеть, как мы отправляем эту девочку в тюрьму?
Поза Докинза немного смягчилась:
– Да, сэр, нам это и правда не нравилось. Но вор есть вор, я полагаю, – он наморщил лоб. – Но она не вела себя, как вор, если позволите мне так сказать. Мы все очень полюбили мисс Кит, – он говорил от имени слуг. – Красивая и приятная девушка, сэр.
Сэр Уильям вздохнул:
– Да, Докинз. Милая девушка. Мы с леди Марсден тоже полюбили её. И девочки. Жаль, что… – он не закончил фразу и на какую-то минуту поник с несчастным видом. – Ты бы лучше сходил теперь за мистером Девенишем, Докинз. За ночь он все уши мне прожужжал о девчонке, а сейчас пошёл наверх бриться.
Хьюго почувствовал, как ледяной кулак сжимает его сердце.
– Что значит, она ушла?
– Ушла, сэр, – повторила Мэгги Боун, – вылезла через окно и дальше по крыше. Она позаимствовала лошадь на конюшне – оставила в стойле записку, чтобы сообщить, что та будет на постоялом дворе.
– Записку?
– Она и для вас оставила письмо, сэр. И для меня. Ваше самое большое, – Мэгги протянула аккуратно сложенный квадратик, и Хьюго почти выхватил его у неё из рук. Осторожно взломав печать на послании, он поспешно начал читать:
Дорогой мистер Девениш!
Я не хочу быть повешенной и поэтому ухожу. Передайте, пожалуйста, мои нижайшие и самые искренние извинения сэру Уильяму и леди Марсден. Скажите, пожалуйста, сэру Уильяму, что на самом деле я возвращала шахматы. Я украла их в первую ночь моего пребывания в доме – в ту ночь, когда мы жарили гренки в детской. В этом я горше всего раскаиваюсь.