– Потоплен болгарский крейсер, – сказала Тина. – На «Адмирале Макарове» страшный пожар. Кто-то выпустил две атомные ракеты…
– Атомные?!
– Да. Так сказали. Ни немцы, ни японцы не признаются.
– Это понятно…
– «…вылетела сегодня в Бирму. Трагедия в Андаманском море, унесшая жизни полутора тысяч российских моряков…»
– Полутора тысяч!..
– У меня кузен – штурман на «Екатерине Великой»… – Тина судорожно вздохнула. – Понимаешь, да?
– Ох ты, – сказал я. – Вся надежда, что – образумятся.
– Нет у меня такой надежды…
– «…соболезнования родным и близким погибших. Император торжественно заверяет, что Япония не причастна к трагическому инциденту и готова незамедлительно предоставить все доступные средства для ведения спасательных операция на море. Пятибалльное волнение и сильный туман затрудняют поиски спасшихся моряков…»
Я включил зажигание, дал мотору несколько секунд поработать.
– Про наши дела ничего не было?
– Нет. Теперь все внимание – туда…
– Куда мы едем?
– В гешефтбезирк. Ненадолго.
Я тронул машину. Сразу стало не жарко. Бабушка Вера из дома напротив проводила нас взглядом.
– Миша, я заметила… – Тина кашлянула, – только не обижайся – ты часто употребляешь немецкие выражения…
– А почему нет? Не вижу оснований отказываться. Иногда они точнее русских аналогов. В конце концов, я так привык.
– Но на немца ты совсем не похож.
– Похож. Когда веду себя, как надо. Не отличить. Мой отчим, который меня вырастил и кое-чему научил, был немец.
– Был?
– Да. Умер год назад. Он говорил, что в Бадене таких черных и носатых – пруд пруди. Это я такой удался в бабушку-испанку. К чему я взялся рассказывать?.. а, немецкие выражения. По-моему, бороться за чистоту языка так же глупо, как за чистоту крови.
– Нет, тут я не могу согласиться. Поверь как специалисту. По языкам.
– Я тоже специалист, и тоже по языкам. Правда, по машинным. Так вот, из моего опыта: только примитивные языки требуют стерильности. Чем язык сложнее, тем охотнее он заимствует из других и тем пластичнее приспосабливает к себе эти заимствования… Слушай, а что это нас на языки потянуло?
– Чтобы отвлечься, я так думаю.
– Да… возможно. Это возможно.
– Миша. И еще. Я такая вот нахальная. У вас с Зоей… что? Я не поняла.
Я помолчал. Да уж, нахальная, это не отнять. Репортер.
– Ничего. Уже ничего. Она от меня ушла, вот и все.
– А…
– А я не могу ее не видеть. И вот теперь окончательно все. Закрыли эту тему.
Она кивнула. Я свернул в туннель. Ряд потолочных фонарей летел навстречу. Красные огни машин впереди, промельк подфарников слева. Эхо набивалось в уши.
Полтора километра можно было молчать.