— Расположились нормально. А с едой не очень, — подытожил я. — Сухой паёк только на сутки. Придётся пояса затянуть.
— Попробуем что-нибудь придумать, — Гоша поднялся и ушёл в лес. Часа два спустя, когда мы уже начали волноваться, он вернулся, неся в руках связку дичи.
— Ого! — удивился Антон. — Где набрал?
— Поймал на силки.
— Ты что, умеешь? — спросил Дима.
— Я же лесной техникум закончил. Я лес знаю и как в нём выживать, тоже.
— А что это? — опасливо трогая пальчиками дичь, спросила Валя.
— Вяхирь. Лесной голубь. Именно в хвойных лесах и водится. Там ещё силки на зайца стоят. Позже проверим.
Голуби оказались вкусными, а шурпа из них, наваристой и ароматной. А так жить можно! Вечером, расписав посты и смены, я скомандовал отбой и улёгся спать. Прошёл день. Тяжелейший и наполненный смертельной опасностью. Но мы живы и это радует.
Два дня в лесной чащобе провели как на курорте. Если бы не постоянная сырость, была бы вообще лафа. Канонады не было слышно уже сутки. Я отправил разведгруппу в составе Игоря, Димы и нашего знатока леса Гоши, проверить пути нашего выхода. Группа пришла через три часа. Усталые ребята, вымазанные в грязи, долго отпаивались чаем. Успокоенный одобрительным жестом Димы, я спокойно ждал, когда они отдохнут. Наконец, Димон отставил кружку в сторону и довольно улыбнулся:
— Есть дорога, командир.
— А вот тут поподробнее, — я расстелил перед ним карту. — Показывай.
— В наших краях войск уже практически нет. Все где-то в районе горда. По деревням интенданты мотаются. Но у них охрана слабенькая. Правда по пути отхода есть фильтрационный лагерь, но его можно обойти. Места здесь лесистые. Пройти можно незаметно.
— А что за фильтрационный лагерь? — поинтересовался Антон.
— Там пленных содержат. Видимо, не знают, что с ними делать. Да какой там лагерь? Поляну в лесу обнесли колючкой. Рядом домик какой-то. Вроде как сторожка лесника. В ней охрана лагеря живёт. А пленные прямо на земле спят. Человек триста.
— Прямо немецкий перевалочный концлагерь образца сорок первого года, — восхитился Михалыч. — Да уж, принесли немцы культуру.
— Михалыч, поаккуратнее, — я показал глазами на заёрзавшего и запыхтевшего Георга.
— Так там наши? — вскинулся Антон.
— Надо их освободить, — добавил Вася.
— Нам уйти отсюда надо побыстрей. Вот это надо, — резко ответил я. — А то тоже там за колючкой окажемся.
— Но там наши!
— Ваши, а не наши. Мы спокойно домой ехали и никого не трогали. Нас на эту войну насильно загнали. И я хочу продолжить движение. Меня, лично, эти ваши разборки никаким боком не касаются. Да и переться туда, все там ляжем. Там же подразделение охраны. А нас девять человек. Да и неизвестно, может, после взятия города всех отпустят по домам.