Офицер в недоумении спросил:
— Ли Лаода, ты же повел мою лошадь покормить сеном, что за ерундой вы тут занимаетесь?!
Ли Лаода обиженно ответил:
— Ваша честь, вы же сами велели мне поставить лошадь под крышу!
Офицер сначала опешил, а затем не сдержался и разразился громким хохотом. Отсмеявшись, он тут же выписал заключение: «Настоящим подтверждаю, что Ли Лаода из деревни Тунгучжай по причине умственной отсталости не соответствует требованиям призыва и освобождается от воинской повинности. Комиссариат уезда ХХХ. Одиннадцатого месяца двадцать пятого года Республики».
В итоге Ли Лаода удалось избежать армии, и отец его выдохнул с облегчением. Но на следующий год призывного возраста достиг второй сын, Ли Лаоэр, ему тоже исполнилось восемнадцать лет.
У Ли Лаоэра ситуация была совсем иной, чем у старшего брата Ли Лаода. Роста парень был высокого, настоящий здоровяк, к тому же со светлой головой. Как поговаривали в деревне, Ли Лаоэр оказался совсем не похожим на односельчан. И сейчас, когда пришло время призыва, Ли Бунуань не был готов вот так вот взять и отправить родного сына умирать на передовую.
Деревню Тунгучжай со всех сторон окружали горные цепи, в лесах вокруг водилось много диких зверей, особенно вепрей. Каждый год, летом и осенью в период сбора урожая, когда окру́га наполнялась густым ароматом зреющих злаков и риса, повсюду начинали свирепствовать дикие кабаны. В это время Ли Бунуань стал собирать односельчан на облавную охоту в горах. Он распределил всех деревенских мужчин по группам, снабдив их самопалами, тесаками и охотничьими собаками. Ли Бунуань говорил, что на поединок с тигром могут выйти только кровные братья, на охоту должны идти только отец с сыном. В минуту опасности только родственники будут готовы протянуть руку родному человеку и рисковать собой ради напарника. Естественно, к себе в группу староста взял старшего сына Ли Лаода и среднего сына Ли Лаоэра.
Отец и два сына из семьи Ли, взяв с собой еды, отправились в горы, где охотились несколько дней кряду. Вепря так никому из них убить и не удалось, но среднего сына дикий кабан все же за руки покусал. В уездной больнице ему оказали медицинскую помощь и вылечили раны, однако указательный палец на правой руке и большой палец на левой так и остались покалеченными.
По причине полученной инвалидности Ли Лаоэр избежал этого жребия, и в итоге его вычеркнули из списков призывников в военкомате.
В отличие от двух старших братьев третий брат, Ли Лаояо, в шестнадцать лет переехал жить к тестю, в дом семьи Хуан. Их дочь, девятнадцати лет от роду, была страшной настолько, что собаки при виде ее переставали лаять. Как-то зимой, перебираясь на другой берег реки Тонянхэ, эта деваха скинула штаны, сунула их Ли Лаояо, наклонилась и велела парню забираться на ее широкую спину, а потом — шлеп-шлеп-шлеп — перенесла его на другой берег реки.