- Да, Николай Александрович, - твердо отвечал Кулаев.
- Потому что придется сделать почти тоже самое, что твой отец, - продолжал безжалостно Николай, - то, отчего твое сердце жжет вина. Пусть и не каждый день.
- Вы и это знаете? - спросил побледневший Кулаев.
- Не я, - отверг его слова Николай, - там. И он показал жестом на небо. - Но возрадуйся, это твой шанс искупить вину отца.
- Делая тоже самое, - горько сказал Кулаев.
- Ты будешь скупать каучук, - пригвоздил его Николай, - а в нужное время продашь втридорога. Ты сформируешь грузовую монополию и выжжешь конкурентов, словно паршивых тараканов. И все это ты провернешь в Бразилии, встречаясь с бразильским императором и войдя к нему, а главное к его дочери, в доверие, а потому, выучишь португальский язык, а если будет надо - примешь подданство Бразилии. На всё про всё, у тебя лет пять-шесть. Дальше нас ждут грандиозные дела в России.
Николай раскрыл тетрадку с расчетами и придвинул ее к Кулаеву.
- Это текущий анализ цен на каучук и что ждет рынок через два года, - начал он лекцию, - в твоем распоряжении будет восемьсот пятьдесят тысяч рублей в облигациях. Их надо будет сбыть малыми партиями, проехав по всей Европе.
Кулаева ощутимо шатнуло со стула, но он удержал равновесие.
- А что скупал его отец? - осторожно поинтересовался Химик
- Хлеб, перед неурожайным годом, - отвечал Историк, - он нажился на голоде среди крестьян и оставил травму Ивану, который видел все эти моровые игры.
Кулаев склонился над тетрадью. Исключительная адаптация - вот та сильнейшая черта характера, что помогла выжить в будущем купцу, каждый раз поднимаясь заново после крушений бизнеса, войн и национализации.
Радциг в коридоре остановился со столиком у двери в комнату Николая. Надо еще выждать, молодой царевич занят. Великие дела творятся под этой крышей, и он перекрестился на потолок, за которым находилась домовая церковь.
"Башибузуки все кружили,
Их было видно, словно днем.
Но только крепче мы дружили
И угощали их огнем.
И как бы трудно ни бывало,
Ты верен был своей мечте -
У рощи этой под горою
На безымянной высоте." - пропела Наташа Ирецкая и наконец осталась довольна гитарным проигрышем. Славно дело пошло, теперь в партию нужно включить фортепиано. Но кто же этот таинственный офицер, приславший ей эту песню? За всем этим скрывается какая-то тайна.
Жорик недовольно сопел, возлежа на паркете игровой и заводя ключом паровозик. Прежние детские игры уже не так трогали его чувства. То ли дело придумки Ники! Он не выдержал и, подпнув Володьку, решительно заявил: "доколе терпеть тоску и уныние? Бежим за Ники и провались все дела пропадом!"