Естественно, у царской фамилии подобные изделия были фаянсовыми, тогда как всех остальных они были из чугуна.
Следуя инструкциям Володька проскользнул в него, вытащил из своей коробки упаковку соды и нажал на педаль. В открывшееся отверстие он высыпал всю соду. Отжал педаль и затвор закрылся. В закрытое клапаном днище, достав из сумки бутыль, он вылил - вместо воды что набиралась из из особого краника - уксус. Закрыл крышкой горшок. Месть была готова. На все ушло меньше минуты. Володька заторопился обратно.
- Итак, - подвел итог Николай, - все готово, остается ждать. После посещения клозета Данилович опустит затвор и уксус смешается с содой. В результате получится
- Пенная вечеринка, - захихикал Химик. - С газом, натриевой солью и отходами жизнедеятельности.
- Получится извержение нехороших газов, - дипломатично сказал Николай. - И унижение самодура-самозванца. Мы! Здесь! Власть! А не Данилович.
Володька и Жорик с обожанием смотрели на своего предводителя. Заходящее солнце золотило его макушку сквозь широкое окно игровой комнаты. И даже часики в углу скромно примолкли, даря герою минуту сокрушительного триумфа.
Тем временем, Данилович допив крепкий чай и зажевав его калачами, развалился на диване с ручкой для забивки табака. Придирчиво оглядел коробку ялтинского табака "Саатчи и Мангуби", что лежала перед ним на низком столике. Высыпал дорожку и собрал ее в гильзу. Утрамбовал ручкой. Закурил. Все куда-то отодвинулось, стало несерьезным и маловажным: придурковатый царевич, недожаренная котлета, подлец Лалаев, что посмел подсиживать доблестного генерала.
Тут в его мечтания ворвался мощнейший природный импульс. Зов неумолимо тянул воспитателя в известную комнату. Закряхтев генерал встал, погасил папиросу в пепельнице и направился в ватерклозет.
Какое-то неизвестное зудящее чувство тревоги скользнуло по его подсознанию, когда он нажимал педаль, после совершения всех необходимых операций, но все было по-прежнему и волноваться решительно не было никаких причин. Пожав плечами, он уже собрался уходить как услышал тихое "тш-ш-ш". Данилович насторожился. Шипение шло откуда снизу из-под горшка. Оно несло в себе предостерегающие нотки и если бы генерал мог иногда прислушиваться к голосу разума, возможно то, что случилось - не произошло бы.
Данилович отжал педаль ватерклозета.
Безумный крик, раздавшийся из комнаты Даниловича был слышен даже на Невском. Дикий топот, рёв - ужасная какафония звуков закончилась рывком двери квартиры Даниловича. Вывалившийся на свет божий силуэт человеческий фигуры был похож на всё что угодно, кроме разумного существа.